Государство против революции

Сталин нередко лично выступал в качестве цензора кинокартин, а в отношении некоторых писателей осуществлял персональную цензуру. Следствием этого стало появление такого явления, как письмо вождю от литератора.

Понятно, что такое подконтрольное творчество по определению было бесплодным и сгубило многих талантливых писателей, музыкантов, художников.

В письме А. Фадеева, в прошлом активного рапповца, а в 1946–1954 годах – генерального секретаря и председателя правления Союза писателей СССР, написанном в 1956 году в ночь самоубийства, говорилось: «С каким чувством свободы и открытости мира входило мое поколение в литературу при Ленине, какие силы необъятные были в душе и какие прекрасные произведения мы создавали и еще могли бы создать! Нас после смерти Ленина низвели до положения мальчишек, уничтожили, идеологически пугали и называли это —„партийностью”»[348].

Революционную риторику сменила государственническая, если не сказать – имперская. Были публично реабилитированы некоторые цари (Иван Грозный и Петр Первый), прославлялись легендарные царские полководцы (Александр Невский, Суворов, Кутузов, герои войны 1812 года, адмирал Нахимов и герои Крымской войны). Про них снимали кинофильмы, писали книги. Шло явное заигрывание с архетипическими народными представлениями о «сильной власти».

Под лозунгом «кроме царя, им ничего не надо» в отношении подавляющего большинства населения начали культивироваться заскорузлые привычки чинопочитания, пресмыкания перед начальством, которое опять стали путать с Родиной, и в результате – отчуждение большинства населения от политической жизни.

Собственно, давно укорененный страх перед «лихим человеком» и послужил спусковым крючком массовых репрессий и Большого террора. Ведь не Сталин, как утверждала пропаганда, а его политические оппоненты реально осуществили Октябрьский переворот и победили в Гражданской войне. А значит, могли повторить…

Понятно, что управление идеологической накачкой населения осуществлялось в рамках Права катастроф. Никаких законодательных актов, регулирующих пропаганду, не существовало. Творцы были абсолютно беззащитны и беспомощны перед малокультурными чиновниками, зачастую разбиравшимися в искусстве по принципу «ваша музыка нам не ндравится». Описанная система полоскания мозгов и агрессивной суггестии просуществовала до самой кончины советской страны.

Глава 6 Сталинская Конституция

Что это было

Из нашего исторического далека текст Конституции СССР 1936 года выглядит весьма странно, поскольку слабо соответствует управленческой и политической практике как до, так и после принятия этого документа

Отказ от риторики классовой борьбы и идеи мировой революции, введение почти что буржуазного парламентаризма и всеобщего равного избирательного права, разделение властей и обеспечение приоритета позитивного права над Правом катастроф силами сугубо законодательного органа, открытый судебный процесс, право обвиняемых на защиту и, наконец, Песнь о правах, которой заслушивались даже либералы всего земного шара. А вдогонку этой «самой демократичной в мире конституции» – массовые репрессии и Большой террор. Нелогично как-то. Зачем обманывать всех таким неслыханным образом?

Существует несколько версий этого загадочного события.

Первая: Конституция СССР 1936 года была сугубо экспортным продуктом. В середине 1930-х годов Советский Союз был еще слаб в экономическом и военном отношении и потому вел миротворческую, оборонительную политику, которая находила выражение в предложениях о всеобщем разоружении и создании системы коллективной безопасности, вступлении Советского Союза в 1934 году в Лигу Наций, когда становившаяся все более агрессивной Германия из нее, наоборот, вышла. Чтобы продемонстрировать отказ от продвижения мировой социалистической революции, была практически прекращена работа Коминтерна – главного агента влияния СССР в капиталистических странах. Для того «чтобы на Западе с нами разговаривали, нужно было изменить имидж нашей страны, придать ему демократический характер»[349] путем принятия такой вот Конституции.

Но зачем надо было почти сразу же вдребезги разносить этот имидж нашумевшими показательными и явно сфальсифицированными процессами, весьма негативно воспринятыми мировой демократической общественностью? Видать, идеологические и внутриполитические цели играли более значимую роль в принятии сталинской Конституции.