Графиня на неделю

Рэн поднял закованные руки и вцепился ему в рукав.

— Не верь ему! — Голос у него срывался. — Он боится, что я донесу на него. Он не может… не может оставить меня в живых.

Арабелла накрыла руку Рэна своей, зная, что он говорит правду. Затем подняла голову и заговорила с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала:

— Мистер Теддингтон, вы забываете об одной мелочи. Я не стану притворяться, что выхожу за вас добровольно. А сейчас отпустите меня и позвольте забрать с собой графа.

Теддингтон расхохотался и скрестил руки на груди.

— С какой стати, моя дорогая? Здесь условия выдвигаю я. Ваша рука в обмен на жизнь графа. Если откажетесь, его труп найдут в Темзе, и ваш может последовать за ним, когда я с вами закончу. Так что, если хотите, чтобы ваш любовник остался жив, вы выйдете за меня замуж.

Рэн снова потерял сознание. Арабелла радовалась лишь тому, что он не слышал слов Теддингтона. Они нависали над ней, как черная туча. И она решила потянуть время. Ничего другого ей не оставалось.

— Скажите, что будет с графом, если я соглашусь?

— Его поручат заботам капитана одного транспортного судна, которое направляется в Америку.

— Нет!

— Чего вы так испугались, дорогая? Его светлость привык к долгим морским путешествиям. Он уже пережил два таких путешествия и, возможно, переживет третье. — На губах Теддингтона снова заплясала зловещая ухмылка. — Только на сей раз я предпринял меры, направленные на то, чтобы он больше не вернулся в Англию.

Арабелла лишилась от ужаса дара речи. Она боялась не за себя, а за Рэна. Невыносимо думать, что Рэн погибнет в море или, в лучшем случае, будет обречен на еще одну одинокую ссылку. Невыносимо!

Теддингтон посмотрел на часы.

— Уже поздно, и я жду вашего решения. Ну же, мадам!

— Похоже, у меня нет выбора.

Он кивнул:

— Очень умно. Возле лампы карандаш и бумага. Напишите своим родственникам, что сегодня вы ночуете у друзей. Поторопитесь, да будьте убедительны, иначе мне придется продиктовать вам нужные слова.

Арабелла принялась писать. Теддингтон взял записку и, перед тем как свернуть и убрать в карман, прочел ее.

— Хорошо. А теперь пойдемте.

Она сделала вид, что не замечает протянутую руку.

— Я хочу остаться с лордом Уэстреем. — Она дрожала, но гнев придал ей сил посмотреть на Теддингтона в упор. — Я обещала отдать вам остаток жизни. Позвольте мне одну последнюю ночь.

Она заметила торжествующий блеск в его глазах. Теддингтон решил, что она смирилась… и кивнул.

— Что ж, хорошо. Можете остаться здесь. Спите на полу вместе с любовником, если хотите. Не думаю, что он сегодня способен доставить вам удовольствие! На рассвете я вернусь за вами и отвезу к леди Меон. Она оденет вас к свадьбе.

Он взял лампу с импровизированного стола.

— Чуть не забыл. У меня кое-что есть для графа. — Он достал из кармана флакон и поставил его на место лампы. — Возможно, ему пригодится. Это болеутоляющее.

Теддингтон вышел и закрыл дверь. Комната погрузилась во мрак. Арабелла услышала, как в замке повернулся ключ. Затем шаги простучали по лестнице, глухо хлопнула дверь. Стало тихо. В окно светила луна. Когда глаза Арабеллы привыкли к полумраку, бледного света оказалось достаточно, чтобы разглядеть все, кроме самых дальних углов. Она посмотрела на Рэндольфа, который лежал на полу без сознания.

Любовник.

Они занимались любовью всего один раз — неужели их можно считать любовниками? Вряд ли… Тогда она была расстроена, нуждалась в утешении, и он подарил ей чудесную ночь, которая навсегда сохранится в ее памяти. Она же взамен довела его до катастрофы. Арабелла зажмурилась, но ей не удалось сдержать слез. Она сердито смахнула их.

— Не плачь, любимая.

Услышав ласковый голос Рэна, она заплакала еще горше. Достала платок.

— Прости. Сейчас не время проявлять слабость. — Она вытерла глаза. — Рэн, что с тобой случилось? Давно ты здесь?

— Сегодня утром на меня напали. Сначала я подумал, что это просто разбойники, но теперь понимаю, что их нанял Теддингтон. Меня избили до бесчувствия и привезли сюда. — Рэн приподнялся, но тут же поморщился и снова упал на пол. — Не думаю, что у меня сломаны кости, ну, может быть, одно или два ребра, но боль адская.

— Тогда лежи тихо.

— Арабелла, мне так жаль, что из-за меня ты попала в такое положение.

— Нет-нет, ты не виноват. Во всем виновата я. Правда, сейчас это не важно. — Она потянулась к флакону, оставленному Теддингтоном. — Вот. Ему хватило любезности оставить тебе болеутоляющее.

— Нет! — Когда она поднесла флакон к его губам, он резко отвернулся. — Это лауданум.

Я… не могу… принимать… лауданум…

— Что ты имеешь в виду? — Она отстранилась и посмотрела на него исподлобья.

— Раньше Теддингтон влил немного мне в горло. Если я приму еще, боюсь, не смогу остановиться. Много лет назад я пристрастился к этому зелью. Арабелла, оно затуманивает голову. Ради того, чтобы раздобыть очередную порцию, человек готов на все.

Он закрыл глаза. На миг ей показалось, что он снова потерял сознание.

Потом он снова заговорил еле слышным голосом: