Читаем Гранат и Омела (СИ) полностью

— А ты злой щенок, — сказал он, прищурившись и глядя Дамиану прямо в глаза. — Шустрый ум и острые зубы… Как ты там говоришь, Симеон? — Король повернулся к Падре Сервусу и громко расхохотался. — Пожалел волк кобылу, оставил хвост да гриву. Пожалуй, мои чресла произвели на свет княжий ярого поборника Храма.

Симеон осенил себя омеловым знаменем и молча поклонился. Дамиан, ожидавший, что его сейчас отправят на плаху, облегченно выдохнул. И зря.

— Но хамить моему сыну… Сколько тебе лет, мальчишка? — Эдуард, пошатываясь от выпитого, вышел из-за стола.

— Тринадцать, сир, — Дамиан съежился и втянул голову в плечи, когда король приблизился. — Сегодня, — пискнул он.

— Тринадцать, — кивнул Эдуард и покачнулся. Дамиан схватил его за предплечье, едва не утонув пальцами в бархате рукава. — Вот, что, щенок. — Король схватил его за подбородок и больно сжал. В ноздри Дамиана ударил жгучий запах алкоголя. — Чтобы стать злым волком, тебе пора прекратить быть щенком. А ты, Горлойс, готовься к приезду невесты.

Эдуард шлепнул Дамиана по щеке, отчего у того едва не полетели искры из глаз, и двинулся в сторону выхода. Гости вновь оживились, загалдели. Приемный зал наполнился звуками отодвигаемых стульев и бросаемых столовых приборов. В воздух взлетали сальные шутки и веселый смех.

Дамиана в спину кто-то толкнул. Он обернулся и увидел Симеона.

— Иди. Король приказал тебе следовать за ним.

— Но куда? — Дамиан удивленно вытаращился на наставника.

— Какая Лилит тебя за язык тянула? — насупился Падрес Сервус. Дамиан стушевался: наставник никогда не позволял себе выражаться. А теперь он выглядел не только расстроенным, но и печальным.

— Ступай, болван. Будет тебе уроком, что всегда надо держать свои страсти в узде.

Дамиан послушался. Не столько потому что это был приказ короля, сколько придавленный грузом разочарования Симеона. Он плелся за королем и его свитой, глядя под ноги и гадая, куда занесет его развязанный язык.

Он пришел в ужас еще более жгучий, чем тот, что испытал на приеме, когда понял, куда решил наведаться король.

Бархатный дом.

Хозяйка заведения тут же всучила его, как мешок репы, в руки какой-то пышнотелой женщине в полупрозрачном платье. Дамиан оцепенел и онемел, пока она вела его в свою комнату в фарватере своей юбки и шлейфе какого-то приторного запаха духов, от которого Дамиана затошнило. То была зимняя малина или что-то еще, что его невежественный нюх не мог распознать. Этот резкий аромат малины он ощущал в носу и даже на корне языка, словно пробовал кожу девушки на вкус. Она шептала его имя бархатными губами, пока раздевала его и придавливала своим телом к кровати, извиваясь на нем сверху. Она облизывала мочку его уха и царапала ногтями, а он боялся пошевелить хоть одной мышцей, чтобы не расплакаться. После казни матери он поклялся отцу никогда не плакать — настоящие мужчины держат свои чувства под контролем и ничего не боятся, повторял Эдуард. Когда Дамиан содрогнулся от выплеснувшегося семени, бархатная женщина вскрикнула и запустила пальцы в свои коротко стриженые волосы соломенного цвета, походившие на луг со скошенной по осени травой. Ее тяжелые груди раскачивались, словно храмовые колокола. Дамиана замутило. Она медленно слезла с него и, игриво улыбнувшись, повернулась спиной. Согнулась в локтях, подставляя свое лоно, из которого по бедрам сочилась белая вязкая жидкость.

— Спасибо, — задушенное слово слетело с губ Дамиана, и в следующий миг он оказался на другом конце комнаты, стремительно натянул штаны и выскочил за дверь.

Галоп сердца подгонял его найти отца, сдерживая слезы и ком, застрявший в горле. Нельзя позволять себе испытывать эмоции, повторял Дамиан, пока судорожно метался по коридорам бархатного дома в поисках Эдуарда. Слезы не смягчат его. Наоборот, он разозлится, а Дамиан почувствует себя жалким, а это было ни к чему. Он и так оставался до сегодняшнего дня для отца слабаком и бастардом от шлюхи. А сейчас Дамиан просто хотел просить разрешения уйти отсюда.

Он услышал голос Эдуарда и пошел на него, петляя и тыкаясь в разные помещения, пока наконец не заметил огромные дубовые двери. Дамиан приблизился и, тихо приоткрыв их, заглянул одним глазом внутрь, задаваясь вопросом, где же стража, которая должна была стоять в коридоре. Он тут же увидел могучую фигуру справа от двери, но только внутри комнаты: страж преграждал путь для выхода. Он его не заметил, потому что неотрывно следил за королем, голый зад которого заставил Дамиана на секунду отпрянуть. Однако Дамиан не ушел — не смог оторвать взгляд от обнаженной девушки, стоящей на коленях перед Эдуардом. Длинные темные волосы разметались по плечам, но ничуть не скрыли ее тонкой стати и мягкие, плавные изгибы. Из треснувшей губы сочилась кровь, и алые капли усеяли ее ключицы и грудь, словно зерна граната.

— Ну я же хотел по-хорошему, дорогуша, — произнес Эдуард вежливым тоном, в котором тем не менее отчетливо прозвенело бьющееся стекло и жестокость алкоголя. — Я спрошу еще раз и надеюсь, ты ответишь своему королю правильно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Господин моих ночей (Дилогия)
Господин моих ночей (Дилогия)

Высшие маги никогда не берут женщин силой. Высшие маги всегда держат слово и соблюдают договор.Так мне говорили. Но что мы знаем о высших? Надменных, холодных, властных. Новых хозяевах страны. Что я знаю о том, с кем собираюсь подписать соглашение?Ничего.Радует одно — ему известно обо мне немногим больше. И я сделаю все, чтобы так и оставалось дальше. Чтобы нас связывали лишь общие ночи.Как хорошо, что он хочет того же.Или… я ошибаюсь?..Высшие маги не терпят лжи. Теперь мне это точно известно.Что еще я знаю о высших? Гордых, самоуверенных, сильных. Что знаю о том, с кем подписала договор, кому отдала не только свои ночи, но и сердце? Многое. И… почти ничего.Успокаивает одно — в моей жизни тоже немало тайн, и если Айтон считает, что все их разгадал, то очень ошибается.«Он — твой», — твердил мне фамильяр.А вдруг это правда?..

Алиса Ардова

Любовно-фантастические романы / Романы / Самиздат, сетевая литература