Грандиозная заря

Наутро я обшарила кусты вокруг дома. Нашла четыре больших камня, самых тяжёлых, какие смогла отыскать, и положила их в сумку с деньгами. Потом сходила за лодкой, которая, как обычно, лежала под деревьями, погрузила в неё потяжелевшую сумку и поплыла.

Минуту-другую я гребла в лёгком тумане, висящем над поверхностью озера, и, когда мне показалось, что лодка отошла уже на достаточное расстояние от берега, я отпустила вёсла, подняла со дна лодки сумку и бросила за борт.

Глава 37 Суббота 7:30

— Что? — подскочила Нин, выпучив глаза. — Ты хочешь сказать, что выбросила больше миллиона в озеро?

Титания молча кивнула. Она догадывалась, что Нин разозлится, услышав об этом.

— Но это же глупо! Полнейший абсурд!

Девушка ошеломлённо закрыла лицо руками. Титания не стала дожидаться от Нин новых комментариев и осуждающих возгласов. Время неумолимо шло вперёд, и следовало во что бы то ни стало закончить рассказ.

Глава 38 1999–2000

У меня на глазах сумка камнем опустилась на дно в самом глубоком месте озера.

Я взялась за вёсла и вернулась к берегу, ничуть не сожалея о том, что сделала. Наконец-то мне хоть что-то в своей жизни удалось довести до конца. Было чувство, будто я разрубила цепи, мешавшие двигаться вперёд. Чувство освобождения.

Я вернулась в Париж, и Ян вскоре заметил, что во мне что-то изменилось. Я была всё время на взводе, и у меня так часто менялось настроение, что в конце концов он спросил:

— Может, ты беременна?

Я сказала, что дело не в этом. Просто я ищу работу, неважно какую. Ян взглянул на меня с удивлением и расхохотался. Он решил, что это такая причуда. Но, когда я добавила, что и ему надо бы поскорее этим озаботиться, а то не на что будет покупать дорогущие холсты, на которых он тщетно пытается нарисовать что-нибудь стоящее, Ян рассвирепел.

— Твою мать! — рявкнул он. — Что на тебя нашло?

Вместо ответа я разложила перед ним на столе банковские выписки. На всех моих счетах, где раньше лежали приличные суммы, теперь значился ноль.

— Конец безмятежной жизни! — прокомментировала я. — Добро пожаловать в реальный мир.

И я рассказала, что натворила.

Для меня новое положение дел было некомфортным, но увлекательным. Ян же был застигнут врасплох и растерялся. Мой поступок показался ему взбалмошным, эксцентричным, он почувствовал в нём угрозу, а главное — решил, что я его предала.

— Ты вообще подумала про мой выставочный проект? — кричал он. — Как, по-твоему, я смогу его подготовить, если стану по сорок часов в неделю работать кассиром в супермаркете?

— Ян, у тебя было целых пять лет на то, чтобы подготовить какой угодно проект. И, насколько я знаю, за эти годы ты так и не создал ничего выдающегося.

После этого разговора мы стали часто ссориться и с каждым разом говорили друг другу всё более резкие вещи. Пока в один прекрасный день не осознали, что дальше так жить нельзя.

Ян собрал чемоданы.

Когда он ушёл, в квартире стало невозможно тихо. У меня закружилась голова, затошнило, возникло ощущение нестерпимой пустоты. Но, как это ни странно, уже через несколько дней стало легче. Вместо чувства пустоты появилось ощущение свободы и безмятежности. Я никогда ещё не была такой свободной и безмятежной, как теперь.

Один друг помог мне устроиться продавщицей в большой магазин, в книжный отдел. Приближался конец года, настали горячие предпраздничные дни, так что я с головой ушла в работу: вставала рано, поздно ложилась, каждый день переносила с места на место десятки коробок с книгами, не успевая следить за временем.

Только позже, в январе, я смогла немного выдохнуть и наконец обратить внимание на некоторые симптомы, которые мне следовало бы заметить гораздо раньше. Я пошла к врачу, и он велел мне сдать кровь на анализ.

Получив результаты, подтвердившие беременность, я отправилась прямиком в кондитерскую и там, как во времена мадам Шикуа, набрала себе всего, чего хотела. Потом, несмотря на холод, уселась на скамейке на бульваре и стала поедать один за другим разноцветные шарики драже, мармеладных крокодилов, желатиновую клубнику и сладкие пустышки всех цветов радуги.

В выходные я приехала сюда: мне нужно было подумать. Стоял мороз, озеро почти полностью затянуло льдом, и ночь я провела под четырьмя одеялами, стуча зубами от холода, а рано утром вышла на террасу, и, когда зимнее солнце показалось из-за деревьев, решение было уже принято.

Твоего отца я больше не любила. Но тебя, моя дорогая Нин, я уже успела полюбить.

Глава 39 Суббота 7:40

— Спустя каких-то полгода ты появилась на свет. Твои родители к тому моменту были уже в разводе.

— В разводе и в нищете, — уточнила Нин, беззвучно рыча от гнева.

— Да. Но ты ведь знаешь, что только тогда я наконец стала писать. Подработки оплачивались плохо, а работать приходилось много. Квартиру пришлось продать, но зато теперь у меня была ты. Рядом с тобой я чувствовала себя сильной и бесстрашной и была счастлива, как никогда прежде.

— Не знаю, как такое может быть, ну да ладно, тебе виднее.