Гражданская поэзия Франции

Сегодня город стал отверженной клоакой
Для всех, кто озверел от низости и зла,
Для каждой гибели, для тленной дряни всякой, —
    Грязь во все щели заползла.

Клятвопреступникам, монетчикам фальшивым,

Всем, кто обвешивал, кто взламывал ключи,
Грабителям лесным, кто горло за гроши вам
    Полосовал в глухой ночи, —

Для всех наступит час неумолимой кары,

Не околпачат суд, не избегут суда, —
Пират, убийца, вор, и молодой и старый.
    Все будут брошены сюда.

Кто из дворца придет, кто из трущобы грязной,

Всем леденящая рука прикажет: «Встань!»
И выжжет на плече клеймо печати красной,
   Сожмет ошейником гортань.

И только что заря восходит в тусклом дыме,

Их океан зовет: «Вставай! Настал черед!»
И кажется, что цепь, проснувшаяся с ними,
   Скрежещет: «Вот и я! Вперед!»

Они идут гуськом, и топчутся неспешно,

И, разобрав впотьмах лопаты и кирки,
Влачат на спинах знак кровавый и кромешный,
    Безумны, немощны, мерзки.

Босые, в колпаках, надвинутых на брови,

Со взглядом мертвенным, изнурены с утра,
Бьют камни, роют рвы, с рук не смывают крови —
   Сегодня, завтра, как вчера…

Дождь, солнце, снег, туман не принесут пощады.

Июнь или январь — недвижен их удел.
Постелью служит им сырой настил дощатый,
    Отрадой — память мокрых дел.

По вечерам, когда надсмотрщики по спискам

Все стадо на понтон попарно приведут,
Раздавлены вконец, дрожат во мраке склизком,
   А спины новых палок ждут.

Они не видят дня, они не спят ночами,

Полумертвы во сне, не дышат по утрам.
И все их скотское исхлестано бичами,
   И все людское душит срам.

3

Тут подвиг низости свидание назначил,
Герой и каторжник убежище найдут.
В Тулоне некогда дорогу дядя начал, —
   Племянник должен кончить тут.

Что ж, негодяй, живи! Тебя горой раздуло, —

Солдата славного изобрази живей.
Чугунное ядро, что забивал он в дуло,
   К ноге приковано твоей!

TE DEUM 1 ЯНВАРЯ 1852 ГОДА