Грехи отцов наших и другие рассказы

Он докрутил последний винт, убедился, что все закреплено, и потянулся за новым конденсатором. Этот еще держал заряд, так что Филип установил цикл безопасного заземления с минутной задержкой. Леварда он услышал издалека:

– Поставьте на место. Она не ваша!

Филип наклонился вперед, чтобы лучше видеть. Они подходили с восточной окраины, двигались по проходу между зданиями, где за долгие месяцы успели вытоптать все, что росло, и утрамбовать землю. На улицу еще не тянуло, но потянет, дай только срок. Двое мужчин в униформе ремонтников толкали перед собой ручную тележку. Невысокую, с колесами в толщину больше высоты, похожую на желтый стальной контейнер на колесиках. Глава научной группы спешил следом, вздернув подбородок и вскидывая колени, как на парадном марше. Сердитым Филип его и раньше видал. А вот таким смешным впервые. Ремонтники улыбались и хихикали себе под нос.

– Стойте! – орал Левард. – Она нам нужна! Не имеете права так просто забирать!

Тот из ремонтников, что повыше, нагнулся к уху второго и что-то тихо сказал. Второй усмехнулся. Смешок был недобрым. Кое-кто задержался у следующего здания – посмотреть. Левард со сдавленным криком метнулся вперед. Ухватил тележку за задний конец и дернул на себя. Тележка вздыбилась, и ремонтники перестали смеяться. Уронив ручку наземь, они развернулись. Маленький растопырил руки, старясь казаться больше.

– Что за херня, койо? – спросил он, и Филипа пробрал страх. Этот тон был ему знаком. Может, Левард не знал, что он предвещает, а Филип знал.

– Это, – Левард ткнул в тележку пальцем, – имущество биолаборатории. Это не строительное оборудование. Не имеете права захватывать все, что вам вздумается.

Высокий изобразил печаль. И заговорил тоненьким, издевательски распевным голоском:

– О-ох! Не строительное оборудование! Неужто? Как жаль. Как мы сердимся… – Оборвав речь, он усмехнулся, шагнул к Леварду и произнес обычным своим басом: – Чем мы скажем, тем она и будет.

– Верните на место! – приказал Левард. Но он уже дрогнул. Начинал понимать, что происходит.

– А то что? – осведомился коротышка.

– О чем вы говорите?

– Я говорю: «А то что?» Что ты нам сделаешь, если не вернем, а?

Посмотрев вокруг, Левард заметил направленные на него взгляды. Филип ощущал его унижение так, словно вошел в резонанс. Будто они опять очутились в общем сновидении. Как свое унижение. Левард шагнул вперед, снова потянулся к тележке, решившись сам увести ее на место. Высокий обеими руками толкнул его в грудь. При слабом тяготении падение растянулось на несколько секунд. Падая, Левард взбрыкнул ногами в воздухе. Приземление выбило из него дух. Коротышка со смехом склонился над ним, сжал кулаки.

– Эй! – крикнул Филип. Короткий оклик, но жесткий. Резкий. Он заставил ремонтников обернуться. «Ну, и хрен с ним», – подумал Филип, вставая. Поздно было размышлять, охота ли ему вмешиваться. Уже вмешался. И, шагая навстречу тем двоим, он, в сущности, не жалел о сделанном.

Высокий напоказ всем смерил Филипа взглядом.

– Вы с ним дружки, а?

– Я с ним незнаком, – сказал Филип. – Я здесь временно.

– Так о чем речь, временный?

Левард у них за спиной поднимался на ноги. В глазах у него наконец проступил настоящий испуг. Филип оценил мужчин. Оба моложе него. И росли в гравитационном колодце, по сложению видно. В драке они его запинают. Благоразумнее было бы отступить. Он не чувствовал склонности к благоразумию.

Все вокруг побросали работу. Применение силы против Леварда их потрясло, но при таких обстоятельствах этого можно было ожидать. А новый участник стал неожиданностью. Если не справится, пусть глядит в оба.

– Просто интересуюсь, как бы вам понравилось, если бы я без спросу брал ваш инструмент, – сказал Филип. В памяти у него прозвучал голос Моза: «Мы и есть Союз». Смешно, но что ему еще оставалось? – Джандро с ним рассорился, так это меня не касается. Мне плевать, кто кого любит. Мое дело – работать. Но если вам что-то требуется, существуют правила Союза, как это получить. Не так.

– Союза? – наставив к нему ухо, проговорил коротышка.

В этот момент Филип не сомневался, что тот на него бросится. Что без кулаков не обойдется. Ему не было страшно. Ему этого хотелось. Внутри жила память детства, подростковых лет, когда он возглавлял атаку на марсианские верфи. Видел, как умирают солдаты, вражеские и свои. Он помнил тот восторг. И больше того, снова его ощущал, хотя и самую малость. Должно быть, коротышка заметил в нем перемену, потому что вдруг смешался и попятился на полшага.

– Он прав, Эйлин, – сказал возникший рядом с ним Джексон. – Ты сам знаешь.

Высокий театрально пожал плечами. Видимо, он и был Эйлин. Право, Филипу пора уже заучить имена.

– Как скажешь, Джек.

– Скажу, что скажу, – ответил ему Джексон. – Здесь рабочий участок, а не детская площадка. Занимайтесь делом, чтоб вас.

Когда ремонтники снова повернулись к тележке, Левард уже скрылся. Никто о нем не вспомнил. Рабочие просто взялись за ручку и поволокли тележку на север. Филип проводил их взглядом.