Грехи отцов наших и другие рассказы

Фред бросил взгляд на тактическую схему, отметил близость нескольких ключевых узлов жизнеобеспечения и энергии. Вот почему они здесь засели. Решили, что на такое мы не пойдем.

– Понял вас, первый взвод, – ответил Фред, выискивая альтернативный маршрут. Такого, похоже, не было. Умники эти астеры.

– Верхний, вопрос. Убрать баррикаду тяжелым вооружением или снести при наступлении?

Уничтожить солидный кусок жизнеобеспечения станции, убив бог весть сколько затаившихся в тех помещениях гражданских, – или послать вперед своих людей, потеряв при захвате позиции шестьдесят процентов.

На хрен. Астеры свой выбор сделали. Пусть принимают последствия.

– Первый взвод, разрешаю использовать тяжелое вооружение для устранения препятствия. Верхний, связь кончаю-.

Через несколько секунд баррикада исчезла в световой вспышке и туче дыма. Еще через несколько секунд его люди двинулись вперед.

Спустя три часа и двадцать три новые желтые точки пришел вызов.

– Верхний, это первый взвод. Командный центр захвачен. Станция наша. Повторяю, станция наша.

* * *

Ныли связанные за спиной руки. Связанные лодыжки позволяли только лежать на боку или приподняться на колени. Выпрямить ноги и встать было невозможно. Он предпочел стоять на коленях.

Мешок на голове совершенно не пропускал света, но, судя по гравитации вращения, Фред находился где-то вблизи наружной обшивки станции. Стало быть, шлюз. Он услышит шипение и хлопок при герметизации наружной двери. Потом либо понемногу иссякнет запас воздуха, либо, если они собираются выкинуть его в вакуум, кашлянет отключающийся предохранитель. Фред пошарил носками ступней по полу, отыскивая швы. Отодвинется люк или он старой модели, на петлях?

Он услышал другой звук, не механический. Слева от него прокашлялась женщина. Спустя несколько секунд открылась и закрылась дверь. Закрылась мягко, на герметизирующих прокладках, но на станции это мало о чем говорило. Здесь бо́льшая часть дверей воздухонепроницаемы. Шаги в его сторону. Пять человек. Или шесть. Женщины, прочищавшей горло, среди них не было.

– Полковник? Я сейчас сниму мешок.

Фред кивнул.

Мир снова стал светлым.

Помещение. Дешевое напольное покрытие и каменные стены. По потолку и вдоль стен тянутся проводка и трубы, в углу стоит металлический стол. Технический тоннель. Свет здесь был резким. Фред узнал четверку из бара. К ним добавился еще один. Тощий, молодой, с угрями, которые не мешало бы показать врачу. Фред изогнул шею, чтобы увидеть женщину. Та застыла по стойке смирно, в руках игольная винтовка устаревшей полвека назад модели, на бицепсе повязка с рассеченным кругом АВП.

Никто из них не надел маску. Плевать им было, узнает их Фред или нет.

– Полковник Фредерик Люциус Джонсон. Я давно ждал встречи с вами. Меня зовут Андерсон Доуз. Работаю на АВП.

– Андерсон, а? – переспросил Фред, и тот пожал плечами.

– Родители назвали в честь промышленного кооператива Андерсон-Хуйсанг. Считаю, я еще легко отделался.

– И что? Станция Андерсон вам как брат?

– Тезка. Зовите меня Доузом, так удобнее.

– Шли бы вы, Доуз.

Доуз кивнул и встал на колени перед Фредом.

– Си-чей о? – спросил один из барной четверки.

– Этчье, – ответил Доуз, и мужчина вышел. Доуз дождался, пока за ним закроется дверь, и продолжил: – Вы часто бываете в астерских барах, полковник. Можно подумать, чего-то там ищете.

– Доуз?

– Фред?

– Меня обучали технике допроса получше вашего. Хотите наладить отношения? Действуйте. Побеседуйте, развяжите меня, намекните, что сумеете меня спасти, если я расскажу все, что знаю. А потом я вам глаза вырву и череп наизнанку выверну. Поняли?

– Понял. – Доуз остался невозмутим. – Так расскажите мне, Фред, что произошло на станции Андерсон.

* * *

Как только стрелки полностью очистили коридоры, отделение десантников проводило Фреда на захваченную станцию. Он задержался у позиции, которую оставляли у самого шлюза на случай отступления. Десантники с других постов уже понемногу возвращались сюда. Все были накачаны адреналином и дергались от нахлынувшего задним числом страха. Фред дал им на себя посмотреть. Хлопал по плечам, говорил, как они хорошо поработали.

Кое-кто возвращался на носилках. Желтые точки во плоти. Санитары поспешно подключали к гнездам скафандров ручные терминалы, считывали диагностику и распределяли в очередь на операцию согласно тяжести ранений. Иногда они нажимали кнопку на терминале, и одна из желтых точек на экране у Фреда гасла. Его командирская программа отмечала безвозвратную потерю и отсылала сообщение соответствующему взводному и командованию части – для отправки письма родным. В его списке дел тоже появлялся новый пункт.

Все было так чисто, так упорядоченно. Столетия войн цифрового века отточили процедуру. Фред опустил ладонь на плечо молодой женщины, чей скафандр сообщал о тяжелых повреждениях позвоночника, пожал. В ответ она подняла большой палец – его словно ударили под дых.

– Сэр?

Фред поднял глаза на застывшего по стойке смирно старшего лейтенанта.

– Все в порядке?

– Да, сэр. Может, один или двое зацепились где-то, но коридоры мы контролируем отсюда до центра.