Грешная и желанная

– В соседнем городе, принимает роды, – с сожалением ответила она.

Йен вздохнул, плечи его поникли.

– Что ж. Мне нужны десять высоких и желательно крупных телом добровольцев…

Вот каким образом благодаря мисс Дэнфорт Йен оказался на четвереньках, осторожно вытаскивая стрелу из большой белой задней части всхлипывающего мужчины. Тот лежал лицом вниз на одеяле, прямо как куропатка на банкете. Добровольцы окружили несчастного лорда Генри, повернувшись к нему спинами и загораживая от толпы. Нанковые штаны пришлось осторожно разрезать. Йен сунул ему свою фляжку и велел выпить. Бедняге также дали тряпку, чтобы заглушать крики. А вытащив стрелу, Йен искусно и быстро перевязал лорда Генри, поскольку на войне ему довелось это делать не единожды.

Лорд Генри не потерял сознания, хотя был близок к этому.

– Обратитесь сегодня вечером к доктору, если сможете, – посоветовал Йен незадачливому пострадавшему.

Совершенно белый Саймон ломал руки, держась чуть поодаль от группки добровольцев:

– Простите! Простите! Мне так жаль, так жаль. Я не хотел этого, Генри, простите.

– Я зла не держу. – Генри был сдержан, но великодушен в своем мученичестве. – Следующим вы собирались подстрелить Дуггана?

Йен схватил Саймона под локоть и отвел в сторону.

– Как, черт побери, это могло произойти? Ты же хороший стрелок, Саймон! Не такой хороший, как я, конечно, но…

Йен знал, как это произошло или почему это произошло, но хотел услышать от самого Саймона.

Тот поглубже вдохнул и с несчастным видом выдохнул, засунув руки глубоко в карманы.

– Просто… Йен, ну… просто… да ты посмотри на нее! – произнес он с подавленным страданием в голосе. – Я не хочу думать так, как думаю, Йен, честно не хочу, но… ты посмотри на нее!

Мисс Дэнфорт ломала руки, а небольшая толпа молодых людей расталкивала друг друга, борясь за честь утешить ее. Со своего места Йен видел, как блестят на солнце слезы, скопившиеся в уголках ее больших глаз. Нижняя губка страдальчески дрожала. Она выглядела убедительно удрученной для человека, так искусно провоцирующего переполох и беспорядки.

Мгновенно ей протянули с полдюжины носовых платков. Она подняла взгляд, полный искренней благодарности.

– Ну да, она хорошенькая, верно, – хмуро согласился Йен.

Позади них стояла небольшая группка дам, рты у всех сделались жесткими и стиснутыми в прямую линию, руки скрещены на груди. Они напомнили Йену ос, готовых к нападению.

– Хорошенькая? Да она ангел! – поправил его Саймон приглушенным негодующим шепотом. – Такая изящная и добрая!

– Я не уверен, что «лесть» и «доброта» являются синонимами, Саймон.

– Можешь просто сказать, что у нее золотое сердце. Как ее волосы… – мечтательно добавил он.

Йен щелкнул пальцами у него перед носом, и Саймон изумленно взглянул на него.

– Ты подстрелил лорда Генри, потому что она ангел? Полагаю, ты перепутал существ с крылышками. Обычно стрелы в людей выпускает Купидон.

– Это несчастный случай! Я отвлекся. Она была… она… она сделала что-то, что меня отвлекло, давай на этом и остановимся. Она говорила, что стрельба из лука ее любимый вид спорта. Что никто так не похож на греческого бога, как мужчина с луком и стрелами. И…

– И ты… хотел стать греческим богом?

– Конечно! А ты бы разве не захотел?

– Но Купидон и есть божество со стрелами, а он жирный младенец!

Саймон раздраженно вздохнул.

– Мне кажется, вы меня не понимаете, капитан Эверси. Чего бы ты не сделал для такой женщины? Я люблю мою Жозефину всем сердцем. И все-таки…

Йен снова глянул в ту сторону и обнаружил, что мисс Дэнфорт смотрит на него, и глаза у нее по-прежнему яркие и серебристые даже на таком расстоянии. Будто она хочет узнать его мнение о ее представлении.

Он приподнял руку в едва заметном язвительном приветствии.

Она слегка тряхнула головой и грациозно отмахнулась от носовых платков, которые совали ей в руки. Склонила голову набок и одарила собравшихся вокруг нее мужчин дрожащей улыбкой.

Чуть поодаль стояли Жозефина Черинг и Эми Питни, и судя по их виду, они бы с радостью выстрелили в нее из лука. Йен не сомневался, что они бы не сумели как следует прицелиться, так что мисс Дэнфорт удалось бы избежать их стрел, потому что если на свете и существует человек, способный уцелеть при любых обстоятельствах, это, конечно, она.

Но вообще Саймон задал интересный вопрос. Йен много чего делал, чтобы добиться женщины. Но сделать какую-то глупость ради женщины, с целью ее впечатлить или завоевать ее расположение – никогда. Никогда он не выставлял себя дураком ради женщины. Его семья даже не догадывалась, что у него очень прагматичный склад характера. Он никогда никого не вызывал на дуэль, и его никто не вызывал, хотя герцог был близок к этому. Он никогда не терял из-за женщины головы, хотя из-за одной едва не потерял жизнь. А из-за другой, безусловно, однажды утратил достоинство.

Ну, и, разумеется, он никогда не терял разум настолько, чтобы выстрелить в кого-нибудь из лука.