Грозовой перевал

Они сидели рядом у распахнутого окна, за которым виднелись садовые деревья и неухоженный зеленый парк, а дальше раскинулась долина Гиммертона, над коей широкой полосой поднимался туман (ибо почти сразу за часовней, как вы, должно быть, заметили, идущая от болот канава соединяется с ручьем, что струится по изгибу узкой лощины). «Грозовой перевал» поднимался над этой серебристой завесой, но нашего старого дома не было видно, он стоит чуть ниже, по ту сторону. Казалось, что и комната, и ее обитатели, и картина, представшая их взорам, полны удивительного спокойствия. У меня не было никакой охоты выполнять данное мне поручение, и я собралась уйти, так ничего и не сказав, лишь спросив про свечи, но осознание моего безрассудства заставило меня вернуться и пробормотать:

– Один человек из Гиммертона желает видеть вас, мэм.

– Что ему нужно? – поинтересовалась миссис Линтон.

– Я не спрашивала, – ответила я.

– Тогда задерни шторы, Нелли, – распорядилась она, – и подай чай. Я скоро буду.

Она вышла из комнаты, а мистер Эдгар небрежно спросил, кто пришел.

– Человек, которого хозяйка никак не ожидает, – объяснила я. – Хитклиф. Помните его, сэр? Он когда-то жил у мистера Эрншо.

– Что? Тот цыган, тот неотесанный невежа? – воскликнул он. – Почему ты не сказала Кэтрин?

– Тише! Не называйте его так, хозяин. Ей будет очень неприятно услыхать такие слова. Когда он убежал из дому, она страшно горевала. Думаю, его возвращение для нее праздник.

Мистер Линтон подошел к другому окну, выходившему во двор. И, открыв его, выглянул наружу. Наверное, они были внизу, потому что он тотчас же воскликнул:

– Милая, не стой там! Пригласи гостя в дом, если это человек достойный.

Вскоре я услышала щелчок щеколды, и Кэтрин взлетела вверх по лестнице с исступленным видом и едва дыша. Она была переполнена скорее волнением, чем радостью. В самом деле, в ее лице вы, пожалуй, заметили бы ужасную тревогу.

– О, Эдгар, Эдгар! – задыхаясь, вскричала она и бросилась к нему на шею. – О, Эдгар, дорогой мой! Хитклиф вернулся – вернулся, понимаешь?

И она еще сильнее сжала его в объятиях.

– Ну-ну, – недовольно проговорил ее муж, – из-за этого не надо меня душить. Он никогда не казался мне таким уж бесценным сокровищем. Незачем тебе так переживать.

– Я знаю, что он тебе не нравился, – ответила она, немного уняв свои чувства. – Но ради меня вы должны теперь стать друзьями. Я позову его наверх?

– Сюда? В гостиную?

– Куда же еще?

Хозяин был недоволен и предложил провести Хитклифа на кухню – более подобающее для него место. Миссис Линтон взглянула на мужа с насмешливым видом – отчасти злясь, отчасти потешаясь над его высокомерием.

– Нет, – помолчав, заявила она, – я не стану сидеть на кухне. Поставь здесь два стола, Эллен: один для твоего хозяина и мисс Изабеллы, ибо они благородных кровей; а другой для меня и Хитклифа как для людей рангом ниже. Тебя это устроит, дорогой? Или прикажешь мне затопить камин в какой-нибудь другой комнате? Если так, то распорядись. А я побегу вниз и займу своего гостя. Такая огромная радость, что я боюсь в нее поверить!

И она собралась бежать вниз, но Эдгар ее удержал.

– Пригласите его войти, – сказал он, обращаясь ко мне. – А ты, Кэтрин, постарайся радоваться, не впадая в крайности. Всем домашним вовсе не обязательно лицезреть, как ты встречаешь сбежавшего слугу, точно он твой родной брат.

Я спустилась и нашла Хитклифа на крыльце, где он, судя по всему, ожидал приглашения войти. Он последовал за мною без лишних слов, и я привела его к хозяевам, чьи разгоряченные лица свидетельствовали о недавнем бурном споре. Но когда друг хозяйки появился в дверях, ее вспыхнувший румянец поведал совсем об ином чувстве. Она бросилась к нему, взяла за обе руки и подвела к Линтону, затем схватила неохочие пальцы Линтона и силой сунула их в руку Хитклифу. Теперь, когда огонь камина и свечи полностью его осветили, меня поразила произошедшая с ним перемена. Хитклиф стал высоким, статным, прекрасно сложенным молодым человеком, рядом с которым мой хозяин казался худеньким юношей. Его идеальная выправка говорила о вероятной службе в армии. По выражению глаз и решительному виду он казался старше мистера Линтона. Лицо было умное, без признаков былой деградации. И все же почти варварская свирепость таилась в насупленных бровях и глазах, полных мрачного огня, но он умело скрывал его, и держался даже с достоинством – без прежней неотесанности, однако слишком угрюмо и, следственно, без должной учтивости. Мой хозяин удивился не меньше моего, а может, и больше. Некоторое время он пребывал в растерянности и не знал, как обратиться к неотесанному невеже, как он его только что назвал. Хитклиф отпустил вялую руку Линтона и стоял, холодно глядя на него и ожидая, пока тот не заговорит первым.

– Садитесь, сэр, – наконец вымолвил Линтон. – Миссис Линтон, помня старые времена, просила меня принять вас с сердечною теплотою. И я, конечно, рад, когда что-то приносит ей удовольствие.

– Я тоже, – ответил Хитклиф, – особенно если это касается и до меня. С радостью побуду у вас часок-другой.