Грубиянские годы: биография. Том I

Будь, когда путешествуешь, умным как змея, брат! Набирайся познаний о мире и не думай (как однажды было заметно по тебе), будто не имеет значения, едут ли в почтовом дилижансе слепые или зрячие пассажиры, – откажись от подобных ошибочных воззрений. Будь чертовски счастлив и живи на эти старые фридрихсдоры, выкинутые из земли кротом, ни в чем себе не отказывая. Только не выбирай себе, друг, траурного коня в качестве любимого конька: потому что любой крест, начиная от орденского и кончая ослиным, либо много чего несет на себе, либо сильно отягощает. Избегай по возможности людей большого света: их подпрыгивающие танцы написаны в тональности фа минор. Судьба часто использует сладкие лакричные корневища, которые они любят жевать, как розги – чтобы устроить им хорошую порку. Я не хотел бы, чтобы ты оказался на верхней ступени тронного возвышения, прямо рядом с ножкой государева трона, когда новый правитель поднимется туда, чтобы над ним свершили обряд коронации, – и чтобы он по этому случаю возвысил тебя: возвел в дворянское достоинство, назначил камер-юнкером, ягд-юнкером или кем-то в таком роде; новый правитель обычно так и поступает, потому что, приступая к правлению, первым делом создает самое благородное – а именно: самых благородных вельмож, то есть новых камергеров, новую знать и так далее, – и лишь потом вспоминает о государстве и его нуждах: ведь, согласно старым теологам[31], и Господь сотворил ангелов прежде земли – чтобы потом, когда Он займется сотворением мира, они Его восхваляли.

Так вот: я бы не хотел, чтобы ты, имея дело с молодым – новоиспеченным и, соответственно, выпекающим новых должностных лиц – государем, оказал ему упомянутую честь или принял ее от него (а всякий трон, как Везувий, становится выше за счет того, что извергает и разбрасывает вокруг себя вершинное и высокое); аргумент же мой таков: если тебе достанется какая-то значимая должность, будь то мужская или женская, придворная или правительственная, ты сможешь вернуться к спокойной жизни (и получать внушительную пенсию) не раньше, чем после того, как совершишь неустрашимый, поистине чертовски-болыной ошибочный шаг или докажешь свою полнейшую непригодность к чему-то: ведь как раз за это люди, близкие ко двору, обычно требуют и получают отставку и пенсию, как это было и с осужденным Сократом, который посоветовал своим судьям, чтобы они приговорили его к похожему наказанию – к пожизненным бесплатным обедам в Пританее; а насколько ты непригоден к подлинной непригодности, ты и сам знаешь лучше всех… Если во время твоего умещающегося в пядь путешествия у тебя будет возможность выбирать, то посети лучше самый большой европейский двор, нежели маленькие немецкие, которые ни в чем его не превосходят (а уж в достоинствах – меньше всего), разве что в недостатках: ведь и морская болезнь (а что она дает и что отнимает, тебе хорошо известно) гораздо злее буйствует на озерах, чем на морях; ищи для себя блага – при княжеских дворах – скорее в грубых поступках, нежели в грубых словах: потому что добиться прощения последних труднее, а придворный прощает хоть и легко, но затаив в душе яд; и вообще, на этих скользких склонах тронного возвышения веди себя очень осторожно, помня, что там (как это было у греков во времена Гомера[32]) все проклятия следует произносить тихо, ибо громкие обрушатся на голову самого проклинающего; говори князьям, маркграфам, эрцгерцогам, королям правду – но не более грубую, чем та, которую ты говоришь каждому из их подданных: чтобы отличить себя от авторов-республиканцев, которые готовы гнуть спину перед своими издателями, но не перед властителями; перед Мальтийскими Дамами, консулессами, придворными и прочими дамами высочайшего ранга не веди себя как парижская мускусная свинья, то есть не будь парфюмированным животным, предупредительным хамом, который, при всем своем манерничании, перед всем миром проявляет по отношению к женщинам дьявольскую жестокость. Будь самым красивым, самым длинноногим, самым стройным тридцатилетним мужчиной из тех, которых мне доводилось видеть. Короче, оставайся подлинным образцом всяческих достоинств: я прошу тебя об этом как брат! И вообще, старайся не обременять других!