Группа. Как один психотерапевт и пять незнакомых людей спасли мне жизнь

– Может, вы познакомитесь там с будущим мужем, – ухмыльнулся он. Я высвободила руку из ладони Патрис и показала ему кукиш. Я шла на работу не для того, чтобы найти мужа. Он рассмеялся и с удовольствием потер грудь.

У меня появилась новая работа вдобавок к новому дому.

* * *

За пару недель до этих событий мне позвонила Клэр, подруга по юридической школе, и объявила:

– Картошечка[32], мне нужна новая соседка по квартире!

Я думала, она предложит переехать к ней бойфренду, нашему сокурснику Стивену, но она сказала, что пока не готова к этому шагу.

В кондо Клэр на Голд-Коуст были мраморный холл, круглосуточный консьерж и бассейн. От него рукой подать до юридической школы и три станции на метро до доктора Розена. В гостиной на окнах висели темно-фиолетовые шторы, удерживаемые золотыми бархатными подхватами. У меня будет доступ к тренажерному залу и место на парковке. Все тело затрепетало от удовольствия: подумать только, Клэр меня пригласила! Она пообещала брать с меня столько же, сколько я платила за свою субарендную квартирку с лязгающим радиатором, потолком в пятнах от протечек и древней кухонной техникой. Как я могла отказаться? Десять минут спустя я уже пролистала справочник и вызвала компанию грузоперевозок.

* * *

Вечером того дня, когда я приняла предложение «Скаддена», я вытянулась на кровати и провела инвентаризацию жизни. Новая работа. Новый дом.

В случае смерти Клэр могла вызвать полицию. Или консьержа. Я не умерла бы в одиночестве.

14

Карлос был моим первым другом-мужчиной. Он звонил по дороге в спортзал и возмущался тем, что его жених Джаред слишком много тратит на итальянскую обувь или старинные скатерти. Он возил меня в рестораны в своем миниатюрном серебристом BMW и знакомил с блюдами, которых я никогда не ела (пад тай, осетрина), о которых даже не слышала (кассуле, шаурма). Без Карлоса я бы никогда не попробовала спанакопиту и не отважилась зайти в Barneys. К началу второго года терапии отношения с ним были одним из самых ярких пятен в постепенно обретавшей краски жизни. Когда я похвасталась в группе, что у нас с Карлосом не было ни одного конфликта, доктор Розен вставил:

– Молитесь, чтобы вы поссорились.

– Почему?

– Потому что вам нужны по-настоящему близкие отношения.

– А это означает, что надо ссориться?

– Если вы не готовы ссориться, как вы можете быть близки?

А драка с братом в доме номер 6644 по Теккерей-стрит из-за пульта от телевизора считается? Я порылась в памяти, ища где-нибудь славный старомодный скандал – захлопнутую дверь, сжатый кулак, горло, саднящее от крика. И не нашла ничего. Однажды в старших классах моя подруга Дениза осталась у меня ночевать и тихонько улизнула из дома среди ночи, чтобы заняться сексом со своим взрослым бойфрендом в парке Карут. Я не разозлилась за то, что она, сбегая через окно моей спальни, могла втянуть меня в неприятности. Я проглотила гнев и впустила ее обратно, когда она постучала по подоконнику. На первом курсе колледжа моя подруга Энни пригласила парня, с которым я встречалась, сходить вместе с ней в кино, пока я была в библиотеке. Я и слова не сказала. Просто через два месяца сменила жилье. А когда подруга Тайра закатывала скандал за то, что я ушла со спектакля, в котором она играла, раньше, чем опустился занавес, я ощущала, как дымные клубы гнева поднимались из живота ко рту. Она даже не заметила, что я подарила ей цветы, сидела в зале, пока она произносила все реплики, а ушла лишь потому, что у меня был желудочный грипп. Вот очень хотелось заглянуть ей прямо в обиженное личико и сказать, очень жестко: «Ты хотя бы секунду способна думать не только о себе?» Но вместо этого я сказала: «Извини, пожалуйста, я обещаю, что приду на следующий».

Когда доходило до гнева, я его глотала, притворялась, игнорировала, уходила в себя. Я ничего не знала о ссорах.

* * *

– Я считаю, вам следовало бы присоединиться к мужской группе, которая собирается по понедельникам, – сказал доктор Розен Карлосу однажды вторничным утром, примерно через тринадцать месяцев после начала моего лечения. – Это поможет вам подготовиться к браку.

Я спросила, следует ли и мне вступить во вторую группу, но доктор Розен покачал головой и сказал, что я не готова. Стыд пригвоздил меня к креслу, и я до конца сеанса больше не произнесла ни слова. Я сама не знала, хочу ли вступить во вторую группу, но дело было не в этом. Доктор Розен предложил Карлосу то, чего не предложил мне. До конца сеанса в голове крутились ядовитые мысли:

Карлос нравится ему больше.

Я что-то не так делаю.

Я неудачница в терапии.

Я покинула группу в бессловесном гневном молчании. Я избегала звонков Карлоса – во-первых, потому что ревновала к нему доктора Розена, как к любимому сыночку, а во-вторых, потому что мне было стыдно за свою раздражительность. Мы не разговаривали до самого вечера воскресенья, и тогда я призналась ему в своей ревности.