Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет

В глазах императора Нейдгардт опозорился своей беспомощностью перед Шамилем и дагестанским джихадом. Осенью 1844 года его уволили. Николай умолил Михаила Семеновича Воронцова, удивительно успешного губернатора Новой России (края от Одессы до Крыма), взять в свои руки Закавказье. За десять лет Воронцов уже превратил только что приобретенную территорию в образцовую провинцию. Либерализм и терпимость Воронцова, скрытые под маской консервативной набожности, не соответствовали представлениям императора, но Николай понял, что ни у кого, кроме Воронцова, нет ни нужного военного опыта, чтобы победить Шамиля, ни административного таланта, чтобы сделать из Закавказья цивилизованную провинцию. Объездив Кавказ в 1840 году, военный министр Чернышев уже отрекомендовал Воронцова как человека, способного одержать победу. Ермолов считал Воронцова «лучшим из людей, другом и дорогим братом», идеальным наместником и отправил своих сыновей служить под его началом. Воронцову, однако, было уже 63 года, он часто хворал; говорил, что примет наместничество, если будет уполномочен и подотчетен только императору: император и министры всю зиму 1844/45 года договаривались, и лишь давнишняя дружба Воронцова с Чернышевым и Канкриным, министром финансов, помогла ему преодолеть все интриги и возражения чиновников.

Первого кавказского наместника тбилисская публика приняла с энтузиазмом: Воронцов станет единственным иностранным правителем Грузии, в память которого добровольные подписчики воздвигнут статую (снесенную в советские времена). С Воронцовым приехала его супруга-полька, графиня Екатерина Браницкая, за которой в бессарабской ссылке ухаживал Пушкин (Воронцов избавился от Пушкина, поручив ему доложить о положении в степи после налета саранчи). Графиня, хотя ей тяжело было жить летом в Тбилиси, так же усердно, как муж, занималась делом, особенно женским образованием, и часто подписывала от имени мужа государственные бумаги. Воронцов сразу начал преобразовывать Закавказье: помещикам он разрешил освободить крепостных, грузинским студентам — учиться в любом русском университете. Бюрократическую структуру сенатора Гана наместник упразднил, отделив Имеретию от Тбилисской губернии и введя в Кутаиси правительственное присутствие. По всей Грузии, даже у хевсуров и пшавов, открывались школы. Воронцов заказал из Англии пароходы и открыл круглогодичную навигацию из Одессы и Астрахани в Сухуме и Баку. В Тбилиси появилась общественная библиотека и печатались еженедельные газеты.

В соответствии с политикой Николая I, однако, в 1845 году Воронцов изгнал католических миссионеров, большею частью итальянцев, говорящих по-грузински, несмотря на их хлопоты перед царицей. Обращать православных в католичество было запрещено, и изгнанных итальянцев заменили поляками, отказывавшимися учиться грузинскому языку (судя по докладам французского консульства) и поэтому отвергавшимися прихожанами[242]. Вследствие преследования католиков отец Харисчирашвили уехал в Константинополь, где основал католический монастырь в Ферикёе, ставшем очагом для заграничных грузинских христиан[243]. Старания Воронцова насаждать православие нередко кончались плохо: он привез русских мастеров, чтобы отлить колокол весом в тонну для Тбилисского собора Сиони, и в январе 1848 года солдаты перетащили колокол на ту сторону Куры. Воронцов пренебрег предупреждением колокольного мастера, что евреев к колоколу близко подпускать нельзя, и один еврейский солдат был случайно раздавлен колоколом[244].