Читаем Грузинские романтики полностью

          Править нашей землею,          Утомленной войною.Небом послан Ираклий. И вот,          Охраняя владенья,          День и ночь он в боренье.Трудный долг пред отчизной несет.          Ради веры Христовой          Выступает, готовыйВсе народы рукою достать.          Хоть враги нападали,          Меч из блещущей сталиНе отнимет коварная рать.          Бьется он с Дагестаном,          Бой ведет с Азат-ханом,Запер путь он, пройдя на Евфрат,          Слева персам, а справа          Туркам. «Смелому слава», —Так в Европе о нем говорят.          Но велением рока          Испытуем жестокоКрай родной. Неужели теперь          Ты падешь под ударом,          О Иверия? ДаромСтолько жертв мы несли и потерь?          Горы, разве довольно          Слушать звон колокольный?Клич муллы вам заменит его?          Смолкнут храмы Христовы,          Их священные зовы,Гимнов благостное торжество?          Есть дорога Стефана          Цминда. Слуги КоранаТам решили занять перевал —          Турки, персы, лезгины.          С высоты той в низиныМеч, грозящий Христу, засверкал.          О Иверии слава!          Храмов древние главы —Им, поруганным, на землю пасть?          Им, священным и гордым,          Наступающим ордамИноверных достаться во власть?          Гор грузинских верховья          Орошаются кровью,В долах — кровь. И редеет народ.          Смерть. Неверные ближе.          Гибнет войско. Кто выжил,Снова в руки оружье берет.          Бьются всюду упрямо —          В скалах, в долах, у храма,На порогах родимых домов.          «За отчизну, о братья!          В бой с кощунственной ратью!»На войне и в домах — тот же зов.          Но враждебная сила          Крепнет, многих скосила.И в груди у Ираклия — стон.          Видит крови потоки —          И удел свой жестокий,И рождения день проклял он.          Доблесть тут не защита.          Кровь напрасно пролита.Враг, Ираклия к стенам тесня,          Рвется в город. Охрана          Где найдется? БагряноГород вспыхнул в объятьях огня.          Что ж? Ираклий решенье          Принимает: «В сраженьеНе погиб я, дышу я пока.          Мне предать невозможно          Свой народ. Значит, в ножныДо конца меч не вложит рука.          Я умру, — нет героя,          Кто бы принял средь бояИз руки моей выпавший меч».          Все окинул он взглядом —          «Нет наследника рядом,Только я мог оружье беречь».          И на Север рукою          Указал он, такоеСлово молвил: «У этой страны          Вы, нуждаясь в защите,          Помощь, братья, ищите,С тем народом вы слиться должны».          Слабнет ратника сила.          Что осталось? Могила —Два аршина тяжелой земли.          Но добился он цели,          Свет Христов и доселеСохранить мы над нами смогли.          Спас он нас. И об этом          Вам расскажут с приветомАлазань, и Аракс, и Евфрат,          Крепость вышняя — Гори,          Как о нашей опореВсе о подвиге том говорят.Говорят о герое          И Арагва с Курою,          И долины, и горная круть,И Ганджа с Эриванью,          И проносит сказаньеВдоль Евфрата простершийся путь.Всех спросите вы сами,          Всюду перед глазами,          В каждом месте следы его дел.Все родные поселки          Повествуют о долге,Что Ираклий исполнить сумел.          То же скажут гробницы          Те, в которых хранитсяНаших дедов и прадедов прах,          Что с Ираклием вместе          Ради веры и честиПогибали с мечами в руках.          Но каким же отличьем          Ты почтила величьеЭтой жизни, родная страна?          Вот могила героя —          Только ветхой парчоюДа простым кирпичом убрана.1884
Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия