Гулливер у арийцев

Четырнадцатого я на вокзале за несколько минут до при-

хода поезда. Мимо меня проходит локомотив, один за дру-

гим — вагоны. Вот в окне Малыш. Он приветствует меня

рукой.

Ты, мой милый, неважно одет для отеля «Мажестик»:

234

шляпу ты, вероятно, покупал еще при Штреземане, плащ у

тебя потерт, ботинки стоптаны. Эх, ты, идеалист!

Мы тепло пожимаем друг другу руки. Я беру такси, на-

зываю отель. Арнольд, как полагается конспиратору, гово-

рит о пустяках: о дорожных впечатлениях, своем здоровьи

и т. п.

Мы в номере. Одни.

— Ну, как дела?

— Все в полном порядке. Сегодня он будет в условлен-

ном месте, если с ним чего-либо не случится.

Я достаю карту и показываю Арнольду точку на шоссе.

— Сколько же это километров от границы?

— Километров пятъ-шесть. Он сядет к нам в такси, потом

мы повернем в сторону Базеля. Вы с ним побеседуете ми-

нут двадцать, а затем мы его доставим на прежнее место.

Кстати, не забудьте дать ему немного монет; он, вероятно,

с трудом наскреб деньги на дорогу.

— Это правильно, — одобряет Арнольд. — А знаете, Штеф-

фен, меня очень беспокоит переход им границы: как бы они

его не застукали.

— Ничего не поделаешь, человек знает, чем он рискует.

— Вы уже заказали такси?

— Конечно, нет. Так делать не полагается, нельзя давать

поводов к подозрениям. Мы выйдем из отеля и возьмем пер-

вое попавшееся такси.

— Напрасно вы, Штеффен, не съездили раньше осмотреть

шоссе и место встречи.

— Это было бы неблагоразумно, кроме того, я знаю район,

как свои пять пальцев.

— Откуда вы его знаете, Штеффен?

Я вновь ловлю недоверчивый взгляд. Теперь каждый про-

мах может сорвать все дело.

— Вы, Арнольд, очевидно, думаете, что я впервые встре-

чаюсь с людьми, нелегально переходящими границу, и по-

лагаете, что с вашего приезда в Базель начинается история

мира.

— Чего вы злитесь, Штеффен?

235

— Ну конечно, злюсь. Я здесь набегался, истрепал нервы,

а вы приезжаете на готовое и пристаете с детскими вопро-

сами.

Арнольд меня хлопает по плечу:

— Не будем ссориться, Штеффен, вы на редкость забав-

ный парень. Что же мы теперь будем делать?

— В нашем распоряжении немногим больше часа. Нужно

пообедать.

Я вспоминаю сомнительную внешность Арнольда и пред-

лагаю потребовать обед в номер. Чем меньше меня с ним

будут видеть, тем спокойнее.

За обедом Малыш очень оживлен и остроумен. Я ясно

вижу, как он возбужден. Он мне рассказывает о своих пла-

нах. Если с «ипсилоном» все удастся, можно будет выпус-

стить специальную брошюру, от которой на Бендлерштрас-

се почешут себе затылки. Я стараюсь не отставать от своего

друга, но постепенно, незаметно для себя, перехожу на фри-

вольные темы. Неожиданно чувствую удивленный взгляд

Арнольда. Спешу объяснить:

— Знаете, я очень давно не пил алкоголя, и это вино по-

действовало на меня возбуждающе.

Мы выходим из отеля. У подъезда стоят такси. Я подхожу

к первому. Это закрытая машина № 2451. У меня неожи-

данно возникает дурацкое сомнение — правильно ли я за-

помнил номер? Не был ли мне назван номер 2541? Такого

совпадения быть не может, кроме того, мне память в таких

случаях никогда не изменяет.

Я спрашиваю шофера, свободен ли он. Тот бросает на

меня ощупывающий взгляд и отвечает — садитесь.

К такси подходит Арнольд. Он как-то смешно принюхи-

вается к машине и близорукими глазами приглядывается

к шоферу. Затем он открывает дверцу и садится в машину.

Я занимаю место с шофером. Арнольд спрашивает меня,

отчего я не сел с ним рядом.

— Там будет тесно, — отвечаю я и укоризненно смотрю

на Арнольда. Он молча кивает головой.

236

В течение получаса мы едем, не обмениваясь звуком.

Вдруг Арнольд трогает меня за плечо. У него возбужденное

лицо, голос слегка дрожит.

Он обращается ко мне по-английски:

— Мне не нравится этот субъект.

Я хохочу:

— Что вы, Арнольд, это самый обыкновенный швейцар-

ский идиот, посмотрите, на его тупую рожу.

Малыш садится глубже и смотрит вверх. Я это вижу в

зеркальце шофера.

Наступает молчание. Шофер, не поворачивая головы,

громко спрашивает, до какого места нужно ехать. Я отвечаю,

что укажу, где нужно остановиться.

Опять молчание. Арнольд волнуется и нервничает, но

сдерживает себя.

— А знаете, Штеффен, мне вся эта история очень не

нравится.

Я обращаюсь к шоферу:

— Едем обратно.

Арнольд вскакивает:

— Перестаньте, Штеффен, делать глупости! С вами невоз-

можно разговаривать. Шофер, едем дальше.

Вновь молчание, на этот раз продолжительное.

Шофер начинает замедлять ход. Я замечаю это и говорю

ему:

— Теперь — тише.

Арнольд с раздражением спрашивает по-английски:

— Откуда шофер знал, что мы подъезжаем?

Я, умышленно грубо:

— Ничего он не знал, а на спуске всегда меняют скорость.

Если вы трусите, едем обратно.

Мы подъезжаем к условленному месту. Шофер дает мне

это знать толчком ноги. Я высовываюсь из окна и приказы-

ваю остановиться.

На шоссе довольно темно. У машины появляется чей-то

силуэт. Арнольд открывает дверь. Человек просовывает го-

лову и спрашивает:

— Вы — Людвиг Арнольд?

237

Утвердительный ответ.

Незнакомец садится в машину.

Я говорю шоферу:

— Повернем обратно. — При этом наступаю ему на но-

сок. Он отвечает тем же сигналом.

Машина поворачивает, но съезжает на боковое шоссе,

идущее под углом к главному.