Густая роща

Домовой задумался: до дома от Тихого омута далеко, зато можно заскочить в Тихую рощу и взять что-то полезное у Кощея. Он нахмурился.

— Мы так тут и останемся или все же пойдем куда-то? — спросил Водяной.

— Идем, — Домовой махнул рукой. — рядом есть замок другого дяди. Надеюсь, что его там не будет. Мы с ним поругались.

— Как это? — спросил Водяной.

— Когда люди не могут найти общий язык, они ругаются.

— Значит, я с тобой поругался, когда утащил на дно?

Домовой нервно хихикнул.

— Типа того, да.

— Значит, теперь мы нашли общий язык?

— Ага.

— Ругаться — полезно, — заключил Водяной и потер ладони.

Он высох, пока они шли по лесу, и подмерз. Непривыкший к таким условиям, он царапал нежную кожу ног о ветки, но не обращал на это внимания.

Луна освещала ребятам дорогу, и Домовой уверенно вел их к Тихой роще. По крайней мере он так думал, пока перед ними не предстало огромное пшеничное поле. Его колосья под лунным светом казались ослепительно белыми.

— Что это за место? — спросил Водяной, едва не врезавшись в спину застывшего Домового.

— О, нет, — только и сказал тот. — Нам туда нельзя.

— Это еще почему?

— Понимаешь, — Домовой посмотрел на товарища и в его глазах промелькнул страх, — это — поляна пропавших детей.

* * *

Я выбросила последнюю монетку в омут и вернулась по тесному туннелю. Сердце радостно забилось, стоило мне увидеть пустое дно колодца.

— Неужели я смогу загадать желание? — пробормотала я.

Воды колодца забурлили и в них полопалось несколько пузырьков.

— Ты вернула моим водам магические силы, Тая, — сказала леди-колодец. — Я благодарю тебя. Теперь ты можешь загадать желание. Только есть ли у тебя чистая монетка?

Я радостно улыбнулась, но чувство восторга сменилось болезненной тревогой. Из драгоценного у меня было только золотое яйцо…

Я посмотрела на кота.

— Баюн… можешь найти монетку? Чистую, не те, что мы вытаскивали.

— Ну, мр-р, не зна-аю, — сказал он. — А обязательно монету кидать, мр?

— Нужно что-то золотое или ценное, — ответила леди-колодец.

Я тщетно искала в своем платье хоть что-то — в карманах ничего не было. На шее оставалась только плетеная из веревки цепочка, а волшебного кольца у меня не было.

«В проклятом замке не может быть чистых монет, — подумала я, — если кинуть сюда хоть что-нибудь из замка Кощея, проклятие вернется. Может, вернуться в омут и поискать там? Нет, уйдет слишком много времени…»

Пока я раздумывала, палец накручивал прядь. Я заметила это и в голове щелкнуло.

— Я могу принести в жертву волосы? — спросила я. — Они, конечно, не золотые, но для любой девушки — ценность.

Леди-колодец задумалась.

— Неплохая идея, — похвалил Баюн.

— Попробуй, — ответила колодец.

Под рукой не оказалось ничего, чем можно было бы отрезать волосы.

«Что, если попытаться отгрызть волосы?..»

— Пожелайте мне удачи, — сказала я, поднося локон к зубам, — это будет долгий путь.

Глава 13

«Глупый Иван, — думал волк, разбегаясь, — как он мог забыть обо мне?»

Потеряв след, волк остановился и принюхался: запах разлагающегося тела, оцепленный ореолом едва уловимого аромата вьюнков, разделялся.

— Направо пойдешь — смерть свою сыщешь, прямо пойдёшь — жив будешь, налево свернешь — волчицуe свою найдешь, — молвил голос.

Волк поднял голову, навострил уши. Голос напоминал ему кого-то, о ком он давно забыл.

— Кто ты? Выходи! — потребовал волк.

В тумане зажглись желтые глаза. Сначала показалась серо-бурая морда. Затем уши и туловище. Перед ним стоял волк вдвое меньше него.

— Здравствуй, отец, — сказал он.

Старший волчонок, Ветер, смотрел на него, чуть опустив голову к лапам. Волк начал вспоминать, что обычно следовало за этим. Он осторожно повторил жест сына. Секунду они рассматривали друг друга, а потом Ветер ринулся к отцу. Они кружились вокруг друг друга, приветствуя после разлуки и вихрем разгоняя осенние листья.

— Ветер! — рыкнул волк, с трудом заставив себя остановиться. Такой радости он давно не испытывал — Где твоя мать?

— Там, — волчонок указал мордой влево, — мама и сестры ждут тебя, отец. Мы так по тебе скучали!

Серый волк сделал шаг вперед, но остановился. Он учуял запах Ивана-царевича.

— Ветер… — волк хотел попросить сына подождать, но вдруг осознал: все слишком сказочно. — Ветер, почему ты все еще маленький?

— О чем ты говоришь, отец? Я всегда был таким. Пойдем же, мама ждет… — он махнул хвостом, заманивая отца.

— Нет. Здесь что-то не так, — сказал волк, отступая.

Как бы сильно он ни хотел вернуться к своей семье, он понимал, что ее уже давно нет. И это волшебное наваждение не что иное, как плод фантазии.

Серый волк развернулся, принюхался и пошел направо.

— Отец! — крикнул Ветер. — Если ты сейчас уйдёшь, мы больше никогда не встретимся!

Стиснув пасть, волк перешел на бег и вскоре скрылся в тумане.

* * *

Кикимора забралась в дупло: в нем пахло сыростью и грибами. Кикимора потерла ладони и перекрестила их, приложив к груди. Закрыв глаза, она воззвала: