How to Read Literature Like a Professor

География также может определять и даже развивать характер. Возьмем два современных романа. В романе Барбары Кингсолвер "Бобовые деревья" (1988) главная героиня и рассказчик достигает позднего подросткового возраста в сельской местности Кентукки и понимает, что у нее нет выбора в этом мире. Это состояние не просто социальное, оно проистекает из земли. В табачной стране, где почва дает скудные урожаи и где почти никто не добивается успеха, где горизонт всегда короткий, заслоненный горами, жить трудно. Рассказчица чувствует, что ее образные горизонты также ограничены тем, что кажется местной определенностью: ранняя беременность и неудовлетворительный брак с мужчиной, который, вероятно, умрет молодым. Она решает сбежать и едет на "Фольксвагене" 1955 года в Тусон. По дороге она меняет свое имя с Мариэтты (или Мисси) на Тейлор Грир. Как вы уже знаете, при переименовании происходит возрождение, верно? На западе она встречает новых людей, знакомится с совершенно чужим, но привлекательным пейзажем, становится фактической матерью трехлетней коренной американки, которую она называет Черепахой, и оказывается вовлеченной в движение по созданию приютов для беженцев из Центральной Америки. Ничего из этого она не смогла бы сделать в старом клаустрофобном Питтмане, штат Кентукки. На Западе она открывает для себя широкие горизонты, чистый воздух, яркое солнце и открытые возможности. Другими словами, она попадает из закрытой среды в открытую и использует возможности для роста и развития. Другая героиня другого романа могла бы найти жару угнетающей, солнце - разрушительным, а пространство - пустым, но она не была бы Тейлор Грир. В романе Тони Моррисон "Песнь Соломона" Молочник Мертвый растет, так и не узнав, кто он на самом деле, пока не покидает свой мичиганский дом и не отправляется на родину семьи в восточную Пенсильванию и Виргинию. В холмах и впадинах (не похожих на те, которые Тейлор Грир вынуждена покидать, чтобы дышать) он обретает чувство корней, чувство ответственности и справедливости, способность к искуплению и щедрость духа, о которых раньше и не подозревал. В процессе он теряет почти все, что ассоциируется у него с современным миром, - Chevrolet, изысканную одежду, часы, обувь, - но они оказываются той валютой, на которую он покупает свою настоящую ценность. В какой-то момент прямой контакт с землей (он сидит на земле, прислонившись спиной к дереву) дает ему интуицию, которая спасает ему жизнь. Он успевает вовремя среагировать, чтобы отразить нападение убийц. Он не смог бы сделать ничего из этого, если бы оставался в привычной географии; только покинув "дом" и отправившись в путешествие к своему настоящему дому, он может найти свое настоящее "я".

Думаю, не будет лишним сказать, что география может быть характером. Взять хотя бы вьетнамский шедевр Тима О'Брайена "В погоне за Каччиато". Главный герой, Пол Берлин, признает, что американские солдаты не знают этой земли, не понимают, с чем они столкнулись. А это запретное место: сухое или влажное, но всегда жаркое, полное воды, кишащей микробами, и пиявок размером со змею, рисовых полей, гор и воронки от снарядов. И туннели. Туннели превращают саму землю во врага, поскольку земля скрывает бойцов Вьетконга только для того, чтобы доставить их практически в любое место, обеспечивая внезапные атаки и внезапную смерть. В результате ужас придает земле угрожающий вид в сознании молодых американцев. Когда одного из них убивает снайпер, они приказывают уничтожить близлежащую деревню, а затем сидят на холме и смотрят, как снаряд за снарядом, чередуя взрывчатку и зажигательный белый фосфор, разрушают деревню. Таракан не смог бы выжить. Зачем они это делают? Это не военная цель, а всего лишь деревня. Пуля была выпущена из деревни? Не совсем, хотя стрелявший был либо жителем деревни ВК, либо солдатом, укрывшимся в деревне. Он все еще там? Нет, это место безлюдно, когда они ищут мести. Можно утверждать, что они охотятся за сообществом людей, приютивших врага, и, конечно, в этом есть свой элемент. Но настоящей мишенью является физическая деревня - как место, как центр тайны и угрозы, как чужеродная среда, как родовой дом потенциальных врагов и неопределенных друзей. Отряд выливает свой страх и гнев на землю в этот маленький, представительный ее кусочек: если они не могут преодолеть большую географию, они могут хотя бы выразить свою ярость против меньшей.