И будет вечен вольный труд

Теперь мы вышли на дорогу,
Дорога — просто благодать!
Уж не сказать ли: слава богу?
Труд совершён. Чего желать?

Душе — простор, уму — свобода…

Да, ум наш многое постиг:
О благе бедного народа;
Мы написали груду книг.

Все эти дымные избенки,

Где в полумраке, в тесноте
Полунагие ребятенки
Растут в грязи и нищете,

Где по ночам горит лучина

И, раб нужды, при огоньке,
Седой как лунь старик-кручина
Плетет лаптишки в уголке,

Где жница-мать в широком поле,

На ветре, в нестерпимый зной,
Забыв усталость поневоле,
Малютку кормит под копной.

Ее уста спеклися кровью,

Работой грудь надорвана…
Но, боже мой! с какой любовью
Малютку пестует она!

Все это ныне мы узнали,

И наконец — о мудрый век!
Как дважды два, мы доказали,
Что и мужик наш — человек.

Все суета!.. махнем рукою…

Нас чернь не слушает, молчит,
Упрямо ходит за сохою
И недоверчиво глядит.

Покамест ум наш созидает

Дворцы да башни в облаках,
Горячий пот она роняет
На нивах, гумнах и дворах,

В глухой степи, в лесной трущобе,

Средь улиц сел и городов,
И, утомясь, в дощатом гробе
Опочивает от трудов.

Чем это кончится?.. Едва ли,

Ничтожной жизни горький плод,
Не ждут нас новые печали
Наместо прожитых невзгод.

1860

«Падет презренное тиранство…»

.
Падет презренное тиранство,
И цепи с пахарей спадут,
И ты, изнеженное барство,
Возьмешься нехотя за труд.
Не нам — иному поколенью
Отдашь ты бич свой вековой
И будешь ненавистной тенью,
Пятном в истории родной…
Весь твой разврат и вероломство,
Все козни время обнажит,
И просвещенное потомство
Тебя проклятьем поразит.
Мужик — теперь твоя опора,
Твой вол — и больше ничего —
Со славой выйдет из позора,
И вновь не купишь ты его.
Уж всходит солнце земледельца!..
Забитый, он на месть не скор;
Но знай: на своего владельца
Давно уж точит он топор…

Между 1857 и 1861

Жизнь

Жизнь раскинулась вольною степью…
Поезжай, да гляди — не плошай!
За холмов зеленеющей цепью
Ты покоя найти не желай.

Хорошо под грозою-метелью,

Хорошо под дождем проливным
По степям, в бесконечном веселье,
Тройкой бешеной мчаться по ним!

Ну ж, ямщик! Пристегни коренную,

Что насупился? Вдаль погляди:
Что за ширь! Ну-ка песню родную,
Чтобы сердце заныло в груди,

Чтобы вышли проклятые слезы,

Те, что гнетом легли над душой,
Чтобы в даль, под небесные грозы
Нам лететь бесконечно с тобой.

Алексей Николаевич Плещеев

1825–1895

«Вперед, без страха и сомненья…»