И будет вечен вольный труд

Семен Яковлевич Надсон

1862–1887

Похороны

Слышишь — в селе, за рекою зеркальной,
Глухо разносится звон погребальный
      В сонном затишьи полей,—
Грозно и мерно, удар за ударом,
Тонет в дали, озаренной пожаром
      Алых вечерних лучей…

Слышишь — звучит похоронное пенье:

Это — апостол труда и терпенья —
      Честный рабочий почил…
Долго он шел трудовою дорогой,
Долго родимую землю с тревогой
      Потом и кровью поил.

Жег его полдень горячим сияньем,

Ветер знобил леденящим дыханьем,
      Туча мочила дождем…
Вьюгой избенку его заметало,
Градом на нивах его побивало
      Колос, взращенный трудом.

Много он вынес могучей душою,

С детства привыкшей бороться с судьбою.
      Пусть же, зарытый землей,
Он отдохнет от забот и волненья —
Этот апостол труда и терпенья
      Нашей отчизны родной.

1878

В тихой пристани

На берег радостный выносит

Ладью мою девятый вал.

Пушкин

Вот наш старый с колоннами серенький дом,
С красной крышей, с массивным балконом.
Темный сад на просторе разросся кругом,
И поля, утопая во мраке ночном,
С отдаленным слились небосклоном.
По полям, извиваясь блестящей струей,
Льется речка студеной волною.
И беседка, одетая сочной листвой,
Наклонясь над лазурной ее глубиной,
Отражается гладью речною.

Тихо шепчет струя про любовь и покой

И, во мраке звеня, замирает,
И душистый цветок над кристальной струей,
Наклонившись лукавой своей головой,
Нежным звукам в раздумье внимает.
Здравствуй, родина-мать! Полный веры святой,
Полный грез и надежды на счастье,
Я покинул тебя — и вернулся больной,
Закаленный в нужде, изнуренный борьбой,
Без надежд, без любви и участья.
Здравствуй, родина-мать! Убаюкай, согрей,
Оживи меня лаской святою,
Лаской глуби лесной, лаской темных ночей,
Лаской синих небес и безбрежных полей,
Соловьиною песнью живою.

Дай поплакать хоть раз далеко от людей,

Не боясь их насмешки жестокой,
Отдохнуть на груди на зеленой твоей,
Позабыть о загубленной жизни моей,
Полной муки и грусти глубокой!

1878

«Художники ее любили воплощать…»