И отрёт Бог всякую слезу с очей их (СИ)

…Она не чувствовала ничего, когда бездыханное тело, некогда бывшее Гретхен, погрузили на носилки и накрыли тканью. Она не чувствовала ничего, кроме брезгливости, когда отмывала белоснежную ванну от алой — словно глянцевой — жидкой крови, смешанной с водой. Всё пришло позже. Лёжа на постели, ещё хранившей запах кудряшек Гретхен, Ева впервые ощутила себя неправильной. Грязной. Виноватой. Словно она упустила, не уберегла, а собственными руками толкнула в объятия вечно голодной и жадной до жертв Смерти ту девочку, которая могла составить её счастье, её — целостность?.. Она не могла взять в толк, откуда появились эти странные чувства, всякий раз наполнявшие всё её существо при виде лица подруги, так напоминавшего лики ангелов с картин. И сейчас ей хотелось выть. Понимание того, что она больше никогда не услышит шагов подруги, её голоса, не почувствует прикосновения лёгкой изящной руки, не приходило в её измученный разум. Еве казалось, что всё это дурной сон, а сама она вот-вот проснётся — проснётся от того, что подруга будет тормошить её и смеяться своим смехом-колокольчиком, который в последнее время совсем перестал звучать.

И больше не зазвучит никогда.

«Это ты во всем виновата!» — отдавались в ушах слова Йоханны. И, что самое страшное, всё так и было. Это она была во всём виновата…

— Это, по-крайней мере, честно, — предприняла вялую попытку оправдать начальника Берта.

— Да, — вздохнула Ева и тихо расплакалась.

***

— С чего бы Кимбли звать нас на ска́чки? — Эдвард нахмурился, рассматривая приглашение и вложенные в конверт три билета на ска́чки на послезавтрашний день.

Энви и Альфонс переглянулись — они не стали рассказывать Ноа о возможной прослушке, чтобы не волновать девушку, а просто прекратили обсуждать что-то действительно значимое. Но информация о скачках не была похожа на то, что стоило скрывать.

— Отчего только три билета? А как же Ноа? — возмутился Ал.

— А он и не видел вашу Ноа, — резонно заметил Энви. — Но спорить не стану, не помню за Багровым страсти к массовым мероприятиям, на которых нельзя никого взорвать.

— Чтобы Ноа пропустила рабочий день ради нахождения среди расфуфыренных немцев? Да ладно! — фыркнул Эд.

Альфонс с сомнением рассматривал билеты. Вип-ложа? Да и с чего бы Багровому подписываться здешним именем, если они и так прекрасно знают, кто он такой? Как-то приглашение на подобное мероприятие, да ещё и на приватную трибуну совершенно не вязалось в сознании Ала с обликом Кимбли. Хотя, сказать, что он так уже хорошо знал Зольфа, Альфонс не мог. Да и мало ли, может, он боялся, что письмо попадёт не в те руки потому и подписался так, чтобы не навлечь на себя подозрений?

***

— А не желаем ли мы тоже навестить ска́чки? — Веллер заговорщически ухмыльнулся. — Это может быть интересно. Возьмём места на трибунах, откуда будет просматриваться их ложа. Мало ли?

Веллер ставил не столько на возможность того, что на этом мероприятии может что-то произойти, сколько на то, чтобы остудить пыл своего безногого друга и успокоить его расшалившиеся нервы.

— Валяйте, — махнул рукой инвалид. — Мне, откровенно говоря, плевать.

— Отчего же плевать, любезнейший? — Веллер подмигнул. — Давайте прихватим передатчик. Вы же знаете, зачастую люди в ажиотаже забываются и выкладывают всё, как на духу.

Готтфрид решил не педалировать тему дальнейшей бесполезности прослушки Элриков — Шаттерханд и так в последнее время сник и как-то заметно осунулся. И отчего-то в одночасье поглупел: Веллер не помнил за ним такого безрассудного поведения. Безногий превратил погоню за своим изобретением в самоцель, на алтарь которой он был готов положить и собственную жизнь, и целый мир, если появится возможность. И сейчас помимо этого он не видел ничего, словно зашоренная лошадь.

Дело оставалось за малым: выяснить, где будет сидеть эта тёплая компания из братьев Элриков и предателя Циммермана. А также купить билеты, протащить в помещение инвалида и передатчик. Но не то чтобы Веллеру это казалось таким уж сложным.

========== Глава 43: Parva delicta aperiunt viam ad majora/Малые преступления открывают дорогу большим ==========

Du pisst an jedes Bein

Zu dir sagt keiner Nein

Du bist aus andrem Holz

Und zerbrichst jeden Stolz

Zerstörst statt aufzubauen

<…>

Für dich ist immer Krieg

Du setzt auf den totalen Sieg

<…>

Wichser!

Megaherz «Mann von Welt»

Трибуны заполнялись празднично одетыми людьми. Кимбли видел в толпе Виннифред Вагнер и Ильзе Прёль, последняя была не слишком весела — видимо, от того, что Гесс всё же сдался полиции два дня назад. Видел Берга, державшего за руку миловидную девчушку лет десяти, безумно похожую на него самого, и горделиво вышагивающую с ним женщину средних лет, прямую настолько, словно она проглотила шпагу.

По пути к своим местам Зольф и его спутница наткнулись на Карла Хаусхоффера с женой.

— Здравствуйте, Карл, — он пожал руку приятелю. — Рад видеть.

— Зольф, — лицо Хаусхоффера выражало искреннее удивление. — Не думал, что вы азартны…

— Я хотел поблагодарить вас за билеты и приглашение, — прищурившись, проговорил Кимбли.