И равнодушно смотрят небеса...

наверняка, сидеть по полной программе. Дело в том, что у нас в стране пока не создан (и, скорее всего, этого не случится в ближайшем обозримом будущем) институт независимого

судопроизводства. Практически все судьи, следователи, прокуроры и многие адвокаты

начинали свою карьеру в одной и той же школе — районном отделении милиции. По

большому счету — это одна шайка-лейка… Сделайте правильные выводы.

Жизнь в бизнесе сегодня тяжелая, и каждый бизнесмен может элементарно превратиться в

мальчика для битья. Я бы советовал на всякий случай всегда иметь при себе телефон

надежного, проверенного адвоката, лучше того, который никогда не работал в органах. От

адвоката зачастую зависит исход всего дела, вернее, от его умения получить и передать

необходимую информацию со свободы подследственному и обратно. Я никого не хочу

обидеть, но Система мастерски забрасывает сети, и многие адвокаты, плавая в мутной

воде грязной правоохранительной лужи, заботясь о своей карьере, попадают в них и

начинают на систему работать. Некоторые просто «стучат», выведывая у подозреваемого и

отдавая следствию важнейшие факты, после чего продолжают защиту уже окончательно

запутанного человека, рассказывая ему, как сложно будет «решить его вопрос», и получая

еще большие дивиденды. Повторяю, старайтесь иметь «своего» адвоката, которому вы

доверяете.

А лучше всего — чтите уголовный кодекс, как это делал вечно живой Остап Бендер. Купив

Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Украины с комментариями, не

поленитесь потратить несколько недель на их внимательное изучение, дабы в самой

неприятной ситуации не пасть лицом в грязь перед «защитниками закона» и хоть что-то

противопоставить правовому беспределу, давно ставшему у нас нормой жизни.

Но вернемся к нашим баранам. Одним из расхожих методов получения интересующих

следствие сведений, наряду с разного рода «выбиванием» их из подследственных,

является подбрасывание к нему в камеру стукача, «курицы». Мне повезло, что меня не

пытали. Наверное, сказалась моя интеллигентная внешность, и они решили, что и так

меня расколют. Сведущие люди предупреждали меня, что могут подсадить кого-нибудь,

кто попытается вытянуть из меня чуть больше того, что я наговорил в протоколы, но кто

же мог подумать, что это будет такой профи!

На вторые сутки ко мне подсадили соседа. Это был типичный бомж, грязный, рваный и

вшивый, которого звали Боря. За плечами у Бори было четыре ходки. Жизнь его долбанула

стандартным для «совка» образом: после тюрем никто не брал на работу, жена бросила, из

квартиры выписали, из документов — одна справка об освобождении. Эдакое ходячее

несчастье. Зато зэковского опыта — море! Он без умолку рассказывал мне истории из

своей нелегкой жизни, за себя и за меня уплетая за обе щеки уму не постижимое варево —

«баланду», которое он любовно называл «борщечок», заедая его хлебом специальной

выпечки, от которого через полчаса раздувался живот от метеоризмов. После еды (в ИВС

кормили три раза в день) он бегал туда-сюда по камере — гулял, поминутно подходя к

дверям и громко и весело «громыхал» в сторону охранника, «попкаря», который, скучая, бродил по коридору, время от времени заглядывая в «глазок». Поражаясь его опыту в

вопросах самозащиты во время следствия, я как-то незаметно для себя все больше стал

подумывать о том, а не спросить ли у него, как мне себя вести в моей ситуации. И он, видимо, чувствуя это, с удивительным артистизмом помог мне. Я таки рассказал ему

некоторые подробности своей «делюги», хотя у меня хватило ума умолчать о

существенных деталях, которых не знало следствие. Он мне что-то там посоветовал,

потом его вызвали якобы на допрос, после которого он сказал, что его, скорее всего,

отпустят. И тут меня осенило: а не передать ли мне на свободу через него маленькую

записку? Так, ничего не значащую, для своего товарища, которому я поспособствовал в

покупке из выставочного товара телевизора «JVC». Я хотел просто предупредить его,

чтобы он не боялся и говорил правду, что купил телевизор через меня. Два слова жене и

детям — мол, жив, здоров. Боря с охотой вызвался сделать это и даже «подсуетился»,

раздобыв у «знакомого» попкаря листок бумаги и карандаш (как выяснилось позже, как бы

вы не просили охрану, вам ни за что не дадут бумагу и ручку в обычной ситуации!). А за

эту услугу он попросил отдать ему мои куртку, шапку и свитер. «У тебя в следственном

изоляторе все равно отберут, жалко, лучше отдай мне».

Утром третьего дня моего пребывания под арестом, меня вызвали для снятия отпечатков

пальцев. Боря сказал, что раз я «поиграл на пианино», то меня точно повезут в

следственный изолятор на Холодную гору, а это сто процентов надолго. «Оттуда мало кто

без суда выходит… А меня сегодня уже здесь не будет». Я печально глядел на его вшивые

обноски, но деваться было некуда, и, когда его как бы выпустили, мы с ним поменялись

одеждой. А вечером Надеенко уже допытывалась, кто такой Саша и откуда у него

телевизор из партии, которая была на выставке… Я с ужасом понял, что Боря был

подсадной уткой и красиво меня развел. Как выяснилось позже, телевизор у моего