И солнце взойдет. Она

– Мне тоже так показалось, когда ты согласилась продолжить резидентуру. Забыла?

Рене отрицательно качнула головой. Нет, конечно же, она помнила, но… Не так просто выкинуть из жизни планы и чаяния, когда всё ещё тешишь себя надеждой вернуться. Тем временем Энтони схватил пакет, бросил его на диван и продолжил:

– Всё, что тебе потребуется из нейрохирургии, ты уже знаешь. Если вдруг мне покажется иначе, я первый об этом скажу. Сейчас необходимо сосредоточиться на ином, потому что второго Рэмтони, или как его там, твоя призрачная лицензия не выдержит. Я доступно объяснил? Увы, но на более пространные разжёвывания сил у меня уже нет.

– Да, – сухо ответила Рене. Шпилька вышла справедливой, но жёсткой. – Ты голоден?

– Поем что-нибудь по дороге, – отозвался Тони. Он опустился в кресло, вытянул длинные ноги и устало прикрыл глаза. Как бы ни прошёл день в больнице, он явно оказался не из самых простых. Неожиданно Ланг пробормотал: – Не обижайся, но я не хочу, чтобы ты столкнулась с чем-нибудь неизвестным, если меня не будет рядом. Порой мы действуем быстрее, чем думаем, а для этого нужен опыт и время. Последнего у нас с тобой почти нет.

– Я не обижаюсь, – прошептала Рене и устроилась на подлокотнике кресла, за что немедленно поплатилась, когда большая рука сгребла в охапку и перетащила на колени.

– Смотрю, ты освоилась, – неожиданно хохотнул Энтони, заметив чистые джинсы.

– Более чем. Даже победила плиту.

– Не знал, что она работает. – Длинный нос на секунду уткнулся в шею, и Рене фыркнула от щекотки. – Одевайся. Надо съездить кое-куда.

В руки ткнулся пакет, который оказался набит вещами. Осторожно достав одну из них, Рене посмотрела на белый джемпер и непонимающе пробормотала:

– Это не моё, ты ошибся… – Она нахмурилась и собралась уже убрать мягкую ткань обратно, но тут по рукам вдруг царапнула этикетка. Рене застыла, неестественно выпрямившись, и посмотрела на спокойного Энтони. – Купил? Но зачем? У меня хватает одежды. Не нужно меня содержать! Это неправильно, так не делают…

Под неподвижным золотым взглядом Рене запнулась на полуслове и замолчала, растерянно заморгав. Ну а Ланг поднял руку, медленно провёл подушечкой пальца по линии шрама и спокойно сказал:

– Я так хочу.

И стало ясно, что возражать сейчас будет не просто бессмысленно, но даже опасно. Слишком тихо прозвучал голос, слишком чётко проговорено каждое слово. Потому Рене неловко слезла с колен, помедлила и молча отправилась переодеваться. И с каждым шагом в голове всё громче звучало давно позабытое«Ich will».

Боже, она лишь надеялась, что это безумные отголоски прошлого, а не ненастоящее. Что Тони просто устал… Что не захотел шариться по всему клубу в поисках свитера! Рене нервным движением сорвала с себя футболку и натянула джемпер прямо на голое тело. Было ли в пакете ещё и бельё она знать не хотела. И не потому, что ею вдруг овладела ненужная скромность, просто где-то внутри заворочался страх.

То, что они едут в Монреаль-Нор, Рене поняла, лишь когда позади осталось здание олимпийского стадиона. Мимо проносились кварталы, пустые дороги и яркие перекрёстки, но чем ближе становился дом, тем сильнее стучало сердце. Рене не знала, отчего так волновалась. Возможно, от слишком резких перемен в жизни. А может потому, что столь желанный итог теперь пугал, ибо радости от решения Энтони не было. Только безумное напряжение и полное неизвестности ожидание. Нет, Рене не обижалась, что никто не спросил её мнения. Она, безусловно, сказала бы «да», но… Что именно «но» объяснений не нашлось ни утром, ни вечером. Сомнения просто сидели внутри и давили… давили, пока Рене вынуждала себя улыбаться в ответ на рассказанные Тони истории. И только когда машина остановилась у расшатанной лестницы, она вдруг поняла, – нет, скорее, почувствовала – как напряжён Ланг. Он выбрался на заснеженную дорожку около дома, помог Рене и огляделся.

– Собери всё необходимое. Остальное я увезу через несколько дней, – проговорил Тони так небрежно, словно речь шла о походе в кино, а не совместном проживании после трёх месяцев знакомства и одной ночи в постели. Ладно, может быть, не одной, но всё же… Рене озадаченно потёрла лоб.

– Энтони, ты уверен?

– А ты нет?

Вопрос поставил в тупик. И, видимо, заметив невольные колебания, Ланг вскинул брови, а Рене отвела взгляд.

Если честно, она понятия не имела, как выбираться из таких ситуаций. Её опыт казался теперь настолько нелепым, что искать в нём ответы и правила поведения было бессмысленно. Глупый секс на день рождения в шестнадцать, трое парней за десять лет и полгода попыток романа с коллегой в Квебеке. Что она могла дать Энтони такого, чего нет у других. Как вообще сможет справиться с грузом чужих забот, когда сама…

– Сомневаешься? – вкрадчиво поинтересовался заинтригованный молчанием Энтони, и она сжала зубы.