Я, бабушка, Илико и Илларион

Почти месяц он не обращал на меня никакого внимания. Он был занят обычным делом – играл со своими дружками в бабки или деньги. Но я заметил, что каждый раз при моем появлении Янгули обязательно набрасывался на кого-нибудь из своего окружения – то нахлобучивал на глаза шапку, то пинал ногой. И при этом искоса поглядывал на меня.

В свою очередь я делал вид, как будто меня ничуть не интересуют ни Янгули, ни его братия. На самом же деле мне не терпелось смешаться с ребятами, показать им, на что я способен. Но пока в квартале я был новичком, без друзей и товарищей, рядом со мной, кроме Коки, не было никого, и поэтому я не решался подходить к головорезам Янгули. Одно я чувствовал ясно: нейтральная полоса между нами постепенно сокращалась, словно тлеющий бикфордов шнур, огонь приближался к пистону, и в один прекрасный день должен был произойти взрыв.

И спустя ровно месяц этот день наступил…

Елена Михайловна занималась с учеником, я сидел в передней, дожидаясь своей очереди.

На круглом столике стоял аквариум, и в нем меж водорослей, красивых раковин и камней плавали золотые рыбки. Они смешно разевали рты, выпуская воздушные пузырьки, и мне почему-то показалось, что рыбки страшно проголодались. Я быстро извлек из кармана завернутый в газету бутерброд, раскрошил черный хлеб и сыр и засыпал в аквариум. Рыбки сперва шарахнулись в сторону, укрылись за камнями, потом, словно догадавшись о моем добром намерении, вышли из-за укрытия и набросились на пищу.

С наслаждением наблюдал я за поднявшимся в воде золотым вихрем. Аквариум бурлил, как миниатюрный океан. Постепенно волнение улеглось. Насытившиеся рыбки чинно перемещались в воде, по очереди подплывали к стенкам аквариума и, как бы в знак благодарности, плавно раскачивались передо мной, чуть шевеля хвостами. Вдруг одна из рыбешек – самая крупная – перевернулась вверх животом. Ее примеру последовали и другие рыбки. Вскоре все рыбы в аквариуме, судорожно двигая жабрами, плавали на спине. Я запустил руку в воду и стал переворачивать обитательниц аквариума, но они тотчас же вновь ложились на спину. Я понял, что произошло нечто непоправимое. Спустя несколько минут жизнь в аквариуме замерла. Отравленные золотые рыбки всплыли на поверхность воды… Я оцепенел от ужаса. Потом схватил футляр со скрипкой и бросился к выходу, но было уже поздно. Из комнаты вышла Елена Михайловна, провожавшая ученика.

– Войди! – обратилась она ко мне. Я стоял, словно вкопанный.

– Входи же! – повторила она, слегка подтолкнув меня к двери. Я не сдвинулся с места.

– Ты что, не выучил урок? – строго спросила Елена Михайловна. Я не ответил. Тогда она удивленно посмотрела на меня, проследила взглядом мой взгляд и… произошло то, что могут представить себе разве только ихтиологи. У Елены Михайловны подкосились ноги, посинели губы, она плюхнулась в кресло и, еле выговаривая слова, произнесла дрожащим голосом:

– Ты… Что ты… наделал, паршивый мальчишка?

– Я не знал, Елена Михайловна… Я думал… Я только накормил их черным хлебом и сыром…

– Отравил… – простонала она в отчаянии. Потом зарылась головой в ладони и зарыдала так, словно кто-то зарезал ее родное дитя.

Помню, я что-то лепетал, оправдывался, старался утешить убитую горем женщину. Напрасно… Женщина встала, подошла к аквариуму. По одной доставала она из воды бездыханных рыбок, целовала их и снова опускала в аквариум. И причитала:

– Милые мои, золотые, ненаглядные… Отравили, убили вас!

Потом она повернулась ко мне. Лицо ее было перекошено, подбородок дрожал, из глаз ручьями лились слезы. Вдруг она размахнулась и закатила мне такую оплеуху, что я с трудом удержался на ногах.

– Вон из моего дома, варвар! Чтоб ноги твоей здесь не было больше!.. Вон!

Я молча проглотил и оплеуху, и подступившие слезы, взял свою скрипку и вышел.

Ошеломленный, опозоренный, полуживой, шагал я домой. У переезда, как всегда, забавлялась Янгулина бражка. Меня потянуло к ним, тем более что идти домой сейчас не имело смысла. Поравнявшись с ребятами, я замедлил шаги, потом нагнулся и стал возиться со шнурком ботинка.

– Э-эй, скрипка!

Я узнал голос Янгули.

– Чего тебе?

– Поди сюда!

– Есть дело – подойди сам!

Янгули удивленно посмотрел на еще более удивленных ребят и медленно направился ко мне.

– Ты разве не знаешь, кто я? – спросил он вызывающе.

– Знаю! – ответил я, глядя ему в глаза.

– Так почему не идешь ко мне, когда я зову?

– А кто ты такой – звать меня?! – произнес я небрежно, но на всякий случай положил футляр со скрипкой на землю.

Янгули еще раз недоуменно взглянул на ребят, которые, забыв про игру, окружили нас.

– Янгули, покажи-ка ему, кто ты есть! – крикнул один из парней.

– Дай ему, Янгули! – добавил другой.

– Одну пощечину, Янгули! – посоветовал третий.

– Посмотрим сперва, каков он молодец! – сказал Янгули и легонько потрепал меня по щеке.

– Руку! – прикрикнул я на него.

– Ты смотри-ка! – удивился Янгули.

– Ну и смотри!

– Папироску! – протянул вдруг руку Янгули.

– Не курю!

– Деньги!

– Нет денег!

– Выверни карманы!

– Выворачивай сам!

Ребята стали перешептываться. Янгули опешил, но тут же очухался и нагнулся к скрипке.