Я – человек-выстрел

В ФИФА есть люди, которые знают его больше 25 лет. В тот день и они впервые видели, как он плачет. Он жесткий человек; трудно заставить его проявить какие-то эмоции, но тогда слезы текли по его щекам. Он рискнул всем ради меня; ради меня он отдал все. Все было благодаря ему.

Когда мы наконец уселись – я со льдом, приложенным к колену, – мы стали говорить об игре. «Ты такое животное, такой зверюга, что когда забивал свой второй гол, ты даже не заметил, как твоя нога начала… – сказал он и стал трясти рукой. – Когда ты ударил по мячу, ты уже падал и больше не мог встать. Ты выглядел очень плохо».

Он был прав. Когда я снова взглянул на запись гола, я увидел, что мое колено полностью вылетело. Я с трудом тренировался с командой. Софи говорила мне – «совсем рехнулся», что я не понимал, чем рискую ради чемпионата мира. Теперь мне казалось, что оно того стоило. Мне даже казалось, что я снова выиграл что-то в Англии, будто некоторые люди в Англии полюбили меня еще больше после того, что я сделал в матче против них. Думаю, они оценили по достоинству то, что я, вернувшись к игре после травмы, забил два гола. Наверное, если бы вместо меня был другой игрок, который прошел в Англии все то же, что и я, сомневаюсь, что они могли злорадствовать и напоминать мне об этом. Но я не могу отрицать того факта, что для меня это было очень важное событие и что мои эмоции зашкаливали.

Меня пронесли по полю на плечах партнеров. Перед игрой я сказал Николасу Лодейро: «Я мечтаю о том, чтобы победить Англию и забить гол».

«Расслабься, успокойся… Твое колено…»

«Но о таком я и мечтаю».

Казалось, что я в каком-то фильме.

Но конец еще не был концом. Было еще кое-что. Софи была права. Уолтер тоже. Мы победили Англию, но моя уверенность в том, что мы победим в чемпионате, была наивной, и это стало еще очевиднее после матча против Англии. Эта игра и два гола, забитых несмотря на травму, каким-то образом сделали риск более реальным. Все стало очевидно. Я был в ужасе; напряжение было невыносимым. Все эти вопросы: Я добьюсь цели? Или нет? А что, если что-то пойдет не так? Ливерпуль убьет меня. А что с хрящом? Я полностью доверял Уолтеру, и без него вообще ничего бы не получилось, но неизбежно закрадывались сомнения. Кроме того, когда я вернулся к футболу, мне было непросто сделать первый шаг. Напротив, мы сражались с Англией и были обязаны победить. Страх и напряжение были еще до игры, и они не покидали меня после нее. Должен был случиться взрыв, освобождение. Но, как ни странно, не было ни того ни другого. Два гола и победа меня не успокоили. Даже наоборот.

В чемпионате мира нет пути назад – он не закончится, пока не придет время. Ты побеждаешь в матче с Англией, тебя все еще переполняют эмоции, ты не можешь спать, твои мысли далеко. А через два дня тебе нужно ехать в Италию, и ты должен победить и их тоже. Ты должен. Иначе все, что ты сделал до этого, не имеет смысла – все усилия, все жертвы. Ты всегда хочешь большего. Так всегда было с Уругваем, и так всегда было со мной.

Ответственность и напряжение никуда не деваются. Вот ты играешь с Италией. Это даже труднее, чем было с Англией, и ты снова не имеешь права проиграть. У тебя нет времени подумать, передохнуть. Ты хочешь просто спрятаться, скрыться на какое-то время, но ты не можешь. У тебя нет на это времени, и я думаю, именно это помешало мне в игре против Италии. Внутри меня было нестерпимое напряжение, и я не знал, как мне его высвободить.

Я разговаривал об этом с профессионалами, и я рассказал им, что у меня не было ни времени, ни желания с кем-то говорить, облегчить душу, чтобы облегчить напряжение. Я не мог покричать, поругаться и успокоиться. Я работал в изоляции от своих партнеров, отчаянно желая вернуться. Со мной были Уолтер и Софи, но я даже не разговаривал с ними. Я сдерживал напряжение. Я должен был выпустить его, но не мог. Или не хотел. Я держал все при себе и только все ухудшил.

Я не могу объяснить, что происходило в моей голове за несколько дней перед тем матчем, за месяц до него; все эти вещи, которые крутились в мыслях, были только моими, и ничьими больше. «Суарес то, Суарес это». Сезон. Травма. Беспокойство. Реабилитация, день за днем. Не попал в чемпионат мира. Попал в чемпионат мира. Для Уругвая и меня – именно этот чемпионат мира. Поражение от Коста-Рики, беспомощность на скамейке запасных. Встреча с Англией. Англия. Два гола. Колено. Эмоции. А затем через два дня нужно проделать все то же самое, или все пропадет, исчезнет. Италия. Время уходит, появляется шанс, и ДжиДжи Буффон спасает ворота. А потом случается это…

Эпилог: Callejón