Я дрался в морской пехоте. «Черная смерть» в бою

– Сегодня книга как бумажный носитель теряет свое значение. И все переходят на электронные носители информации, Интернет. Мы публикуем наши беседы, люди читают, оставляют свои отзывы. Пример: мы в прошлом году взяли интервью у одного ветерана. Он был штурманом полка у Сафонова. Жил в Лахте. И его внучка написала в Интернете: «Ребята, большое спасибо, прочитала интервью, вспомнила деда, как живого».

– С этого полка я знал Коваленко, Кухаренко, потом еще Владимир Павлович Покровский. Мы не были близко знакомы, но когда летали на парашютную подготовку на Соловки, там болтались в казарме полдня – не было погоды. Он был авиационный разведчик. У них тоже работа рискованная.

На переходе.

– Что вы, рядовой боец, знали о предстоящем задании?

– Ни в одной разведке никто, никогда, ничего не знает заранее, кроме командира. В 60-м году в газете Балтийского флота опубликован рассказ как бы от моего имени. «Мы сели на Крестовый…». А мы тогда и не знали, что идем на Крестовый.

Только когда отряд выходит в море, командиры взводов получают команду и мы узнаем, куда и зачем идем. Даже на Дальнем Востоке так было. Мало ли что бывает? Человек случайно отстал, или на переходе что-то случится, корабль утонет, кто-то попадет в плен и расскажет, куда шли, зачем шли. Поэтому до выхода на операцию никто ничего не знал. Иногда нас провожал даже член военного совета:

– Вы идете на ответственное задание, надеемся, вы оправдаете возложенные на вас надежды.

Но лишь общие фразы.

– Если вы получили задачу, например, идете на Крестовый. Вы обсуждаете, кто что делает?

– Выходим на Крестовый, высаживаемся в темноте прямо за линией фронта. Буквально в трех километрах хребет Муста-Тунтури. Это единственное место, где немцы не перешли границу. Наверху скала, висят немцы, а внизу наши окопы. Там много наших штрафников прошло школу. Туда штрафник обед два раза отнес, если живым остался – снимают судимость.

– Это между Средним и Рыбачьим?

– Да. Там были штрафники не только Северного флота, но и из армии. Это, по-видимому, единственное место на Севере, где немцы не смогли продвинуться. Там и пограничный столб остался.

– Почему единственное место, где немцам не удалось заметно продвинуться, – это Север? На Юге понятно – там равнина, там танки пошли и вперед.

– Я не знаю, как вам объяснить. Когда бежали дивизии, они бежали не только на Юге, на Севере поначалу тоже. В этот период активно подключился флот, который совместно с армией проводил операции. И именно на флоте было организовано несколько разведывательных отрядов, дырки затыкать. В том числе был организован 4-й отдельный добровольческий отряд, который потом превратился в 181-й особый разведывательный отряд при штабе флота.

– И стал отрядом Леонова называться.

– Потом после войны стало модно так называть. Фактически Леонов стал командиром отряда в завершающей стадии. В конце 43-го его назначили командиром отряда. Ну, конечно, при нем отряд добился больших успехов, результатов, появилось и мастерство, и искусство. А сначала существовал 4-й отряд, потом он преобразовался, командовали Добротин, Лебедев, Инзарцев, Люден, Фролов. Леонов на завершающем этапе. Нельзя сказать, что он снимал сливки. Он командовал отрядом по-настоящему. Но на завершающем этапе, ему повезло: ребята обстрелянные оказались, и он сам прошел школу, и все это вместе взятое позволило добиваться хороших результатов, и отряд стал после войны называться «леоновским».

Отряд Леонова, конец 1943 года.

– А как вы обычно были экипированы?

– Ходили довольно свободно, по той простой причине, что много было лыжных операций, ходили в лыжных ботинках. Ходили в спортивных брюках. В ватнике и в шапках обыкновенных. И только в 1943 году или в 44-м уже нам выдали канадские куртки, все одинаковые, непромокаемые такие – внутри меховые, с капюшоном. Все носили – от командующего флотом до рядовых. А меховые брюки никто не носил, потому что в брюках очень жарко. Катерники получили и мы. В конце 43-44-го. А до этого ходили кто в чем. Сознательно, возможно, это было. Ходили без погон, без документов, все оставляли. Чтобы непонятно было, что это русские там болтались.

Наградной лист П.Г. Колосова на орден Красного Знамени.