Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга вторая. Куда-то плыли облака…

Любила так — казалось, день ослепнет,
Когда его улыбкою счастливой
Не будет освящен рассветный час,
Казалось, всё — и ветры, и зарницы,
И дальние приманчивые звёзды,
И самоцветы трав, и листьев шелест —
Всё без него исчезнет, всё умрёт.
И вкруг меня безмолвие сомкнётся —
Оледенит, оцепенит безгласьем
Мою живую пламенную душу, —
И лёгкой дымкой, призрачным виденьем
Моя душа влюблённая истает…

Но всё в свой час, всему свои резоны,

Своя — Судьбой исчисленная — мера.
Ропщи иль нет — но охладели ветры,
Отполыхали грозы и зарницы,
Заиндевели утренние росы,
Пожухли травы и цветы увяли,
Испепелились страстные восторги,
Развеялись и грёзы, и надежды, —
И в изнемогшем сердце не осталось
Ни радости, ни горести любви.
…И лишь душа по-прежнему трепещет,
Его влюблённый взгляд подстерегая…

15 сентября 1991 г.

«Забуду месяц, год, число…»

Забуду месяц, год, число,
И день и ночь забуду, —
Влеплюсь в оконное стекло
И в час, пока не рассвело,
Взращу в себе иуду.

Предам огонь родных светил,

Обвыкнусь в тверди тесной, —
Лишь только б ты меня любил! —
Лишь только б ты со мною был!..
И знаю — не воскресну.

И потому — из года в год

Меня тоска напрасно гнёт
И точит червь унылый…
А жизнь идёт. А жизнь идёт…
А жизнь проходит, милый…

7 ноября 1990 г.

«Мне в этой жизни всё и внятно, и привычно…»

Мне в этой жизни всё и внятно, и привычно —
Предчувствия звучат, но чувства отзвучали, —
И день, как конокрад, застигнутый с поличным,
И ночь — глухой скрипач,
 ослепший в звёздной зале.

Зачем же, мысль моя, ты столь косноязычна, —

Что — проницая даль — не увлекаешь в дали?..
…И сумерки текут — тесны и неразличны, —
У счастья не в долгу, но пленники печали…

Как вдруг — ни явь, ни сон — лукавое виденье:

И голос сердцу мил, и сладостны шаги…
Мгновенный взор. Озноб. Ожог прикосновенья!..

Молчи, Любовь! Молчи!.. Мы — смертные враги!

Кто ж нас рассудит? — конокрад?.. скрипач?..
Они мне — плаха. Ты — Любовь — палач!

7 ноября 1984 г.

Прощённое Воскресенье

…И выжгла ненависть дотла

Любовь — которой я жила! —

Любовь — которой я была —

Пустыней проклятой легла!..

Молись, душа! — наедине,

В неумолимой тишине! —

Да будут чувства — как рабы —

Покорны замыслам Судьбы!..

. . . . . . .

Но, в клятвах сердца не вольна,

Томится жизнь — тесна, темна, —

И боль в страстях погибших дней,

Чем безысходней — тем сильней…

19 декабря 1983 г.