Я иду искать

Я видела, как это может быть. Я не боялась. Если бы Ру пришла ко мне семь лет назад, я, может быть, именно так и поступила бы. Двигалась бы к югу, а потом — в никуда. Но моя нынешняя жизнь была такой приятной, такой дорогой для меня. Где-то надо мной, в весёлых солнечных лучах, Оливер играл с Руби, и под пристальным взглядом Шар им нечего было бояться. Дэвис сидел в кабинете, может быть, проверял письменные работы студентов. Мэдди украдкой переписывалась с кем-нибудь или продиралась сквозь математические формулы. Я должна была вернуться к ним.

Но чуть позже. И, по правде сказать, если бы Ру явилась семь лет назад, я бы так себя не чувствовала. Семь лет назад я ещё не была лёгкой наживкой. Я могла с лёгкостью дать ей то, чего она хочет. Но теперь…Ставки были выше, чем она думала. Я чувствовала, как повышается пульс. Слишком много мыслей. Я тяжело дышала, втягивала газ, как новичок. Нужно было срочно закрывать баллон.

Поднявшись на фут, я подплыла к огромной груде обломков, и любопытная усатая акула двинулась за мной. Легко проплыла мимо, явно привыкшая к ныряльщикам. Медленно приблизилась вплотную, боднула, как кошка, и я нежно почесала ей голову кончиками пальцев. Ласкать прохладную, гладкую рыбью кожу было приятно. Акула отплыла в сторону и зашла с другой стороны, чтобы я вновь её погладила.

В этот краткий, тихий миг рядом уже не было пляжа, не было маленького сына, которому я нужна, не было семьи, друзей, работы. Не было Ру, знающей о том, о чём ей знать не следовало.

Было только моё дыхание и этот миг. Океан вздымался вокруг меня, шумел и бурлил, и каждое животное, каждое растение, каждая клетка были заняты своим и только своим делом. Время шло, хотя я не чувствовала времени. Оно было лишь цифрами, выставленными на табло и напоминавшими, что пора закругляться. Я легко кружила возле склона, и усатая акула тенью двигалась за мной.

Уже ближе к концу я увидела синего краба, смотревшего на меня из-под большого куска скалы. Он широко расставил клешни, стараясь казаться больше, на тот случай, если я выуживаю крабов из-под камней и ем. Я почувствовала, как улыбаюсь под маской, очарованная его храбростью. У меня вновь всё было в порядке. Глядя на краба, я поняла, кто такая Ру. Поняла, что ничего ей не должна. И что готова с ней встретиться.

Я двинулась назад, свернула у покатого отлогого откоса, остановилась и поднялась наверх. К тому времени, как я уложила снаряжение и переоделась в мокрое, рыжее от песка платье, часы показывали почти полдень. Спокойная, я убрала вещи в машину, села за руль. Мотор заводить не стала. Вынула телефон из коробки для перчаток, открыла Гугл-документы.

Шар добавила в нашу телефонную книгу номер Ру. Мы вели список в алфавитном порядке, и теперь на втором месте стояло имя Анжелики Ру. В самой глубине души мне стало неприятно оттого, что её имя расположено прямо под моим[8], почти касаясь его. Раз ей не нравится, что её называют Анжелика, пусть отправляется вниз, туда, где буква Р.

Но я подавила в себе это чувство. Она знает мои секреты, и это опасно. Я знаю, кто она. Надо казаться уступчивой, надо её успокоить. Я откинула с лица покрытые солью волосы, несколько раз вдохнула, стараясь сосредоточиться.

Когда я была совсем готова, набрала номер. Не прошло и двух гудков, как она сняла трубку.

— Алло? — её голос был напряжённым.

— Привет. Это Эми, — сказала я. — Я подумала…

— Ты не особенно торопишься, верно? — я поняла, что она не напряжена. Она просто злится. — Ты придёшь?

— Чуть попозже, — сказала я, и она фыркнула.

— Ах, чуть попозже? Ты кто такая?

— А ты кто такая? — спросила я в свою очередь. — Когда ты сказала, что я должна…

— Не по телефону, — оборвала она. — Приезжай. Сейчас.

Ну вот и всё.

— Ах ты сука, — тихо сказала я гудкам в трубке.

Отчасти мне хотелось взять второй баллон и вновь погрузиться под воду. Но я уже собралась с духом.

К тому времени, как я вернулась домой, шёл уже второй час, а мне ещё нужно было забрать Оливера. Мне не хотелось тащить ребёнка к Ру, но Шар надо было к врачу. Я оставила машину возле дома и прошла два квартала до Шарлоттиного переулка, даже не заглянув домой, чтобы хоть немного прибрать тот бардак, который устроила в кладовке. Я уже совершенно высохла.

Я осыпала Шар благодарностями, обещала вернуть ей долг с процентами. Оливер, которого одолел дневной сон, вырубился в детском кресле. Мне удалось, не разбудив малыша, поставить кресло в коляску и проехать два двора до дома Ру.

Красной машины на парковке не было, но в доме играла тихая музыка. Там кто-то был.

Я позвонила в звонок и почти сразу же услышала шаги. Ру распахнула дверь. За её спиной горланил какой-то сомнительный, неблагозвучный джаз. Она была босиком, в лосинах на низкой талии и спортивном топе, прикрывавшем не больше, чем бюстгальтер. Она была далеко не так спокойна, как я — рот вытянулся сердитой линией, лоб нахмурился настолько, насколько позволял ботокс.

— Заходи. Луку я отправила по делам, так что времени у нас достаточно, — она отступила в сторону, чтобы я могла вкатить коляску.