Я иду искать

Они поверили. Так легко, что я испугалась. Значит, я хорошо врала. Слишком хорошо.

Вечером, в постели, Дэвис не стал задавать мне вопросов по поводу того, что меня беспокоит, или завтрашнего занятия, которое я придумала. Он уже давно захрапел, а я все лежала без сна. Меня тошнило от чувства вины, и я была этому рада. Впрочем, Ру на моём месте спала бы сладко, как Оливер. Она могла заставить меня врать, но не могла заставить полюбить это занятие.

В четыре часа утра я встала, натянула лёгкое хлопковое платье на цветастый купальник, будто впрямь собиралась на пляж. Даже одежда способствовала моему вранью. И что хуже всего, я врала, чтобы встретиться с Тигом Симмсом. Наша последняя встреча закончилась так ужасно. Мысль об этом едва не лишила меня остатков решимости.

Ещё до того, как встало солнце, я подъехала достаточно близко к бухте, чтобы ощутить запах соли. Мне захотелось повести машину под воду, туда, где было тихо и никто не знал моего имени. Семь лет назад я столько раз проезжала по этому шоссе. Сначала не могла даже выехать из Флориды. Неделя шла за неделей, и я подбиралась всё ближе, но так и не сумела добраться до знака, гласившего: «Балдвин-Бич». Двадцать пять лет стыда преграждали мне путь.

Теперь же я неслась к автомастерской «Реставрация», изо всех сил давя ногой на газ, не имея ни малейшего понятия о том, что меня ждёт. Я не могла позволить сложной гамме навалившихся чувств, остановить меня.

«Реставрация» оказалась длинным, низким, обшитым зелёным металлом зданием у просёлочной дороги. Оно было огорожено проволочной сеткой, на крыше вилась колючая проволока. На воротах стоял кодовый замок, но кода я не знала, а внутри здания было темно.

На этой же территории располагался и дом Тига. Это я знала с тех времён, когда выплачивала его ипотеку. Маленький красный кирпичный домик за забором. Гравийная подъездная дорога раздваивалась; следуя по развилке, я добралась до парковки, где стоял старый Мустанг — приземистый, тёмно-синий, сияющий зверь. Припарковалась за ним.

У дома не было крыльца, не было навеса, лишь бетонная плита перед дверью. Свет не горел. Я прошла по лужайке, мокрой от утренней росы, и, хотя воздух был тёплым и влажным, меня трясло. В горле ощущался кислый вкус того вина. Я столько раз представляла, как прихожу в этот дом, но не в таких обстоятельствах. Не в таком настроении. Стыд и боль, которых я ждала, я ощущала тоже, но на них накладывались тысячи других чувств.

Дрожащей рукой я нажала кнопку звонка, и он залился услужливым визгом. Я ждала, но в доме было всё так же темно и тихо. Тот Тиг, которого я знала, был настоящей совой, но много ли от него осталось? В юности он не ложился допоздна, порой всю ночь, особенно в полнолуние. В такие ночи он бросал камни в моё окно и шептал: Умру за свиную отбивную. Сейчас огромный диск луны, чуть заметно убывающий, низко висел в светлеющем небе. Края блестели серебром. Может быть, в полнолуние Тиг по-прежнему хочет есть, не может уснуть? Вдруг его нет дома, он где-нибудь бродит?

Я вновь надавила на кнопку. Дважды. Спустя полминуты заколотила в дверь, и загорелся свет. Я уронила руки, они сами собой принялись сплетаться и расплетаться. Я не могла их успокоить.

Мне пришла в голову глупая мысль — стоит мне его увидеть, и я сразу же всё пойму. Прошло четверть века, но нет любви сильнее, чем первая любовь. Сколько часов я провела, разглядывая лицо Тига, изучая его углы и плоскости? Я знала, как любое из чувств отражается на этом лице. Если он подослал ко мне Ру, его тёмно-зелёные глаза сузятся, зрачки поднимутся вверх. Он сожмёт губы. Большими пальцами упрётся в костяшки указательных.

А если не он её подослал, каким станет его лицо? Что он почувствует, увидев меня на крыльце?

Этого я не могла даже представить.

Услышала шаги. Ближе и ближе. Мне показалось, моё дыхание оборвалось.

Дверь распахнулась, петли громко скрипнули.

Он на ходу одевался, и прежде чем успел прикрыть живот, я увидела на нём татуировку. Натянул простую белую майку — Дэвис надевал такие только под рубашки на пуговицах.

Тиг был по-прежнему тощ, как проволока, и старые пижамные штаны свисали с узких бёдер. Дурацкие штаны бананового цвета, в крошечных мультяшных обезьянках. Его лицо, такое знакомое, было помято от сна. Безумные кудри всё так же торчали во все стороны. В бледном свете они казались бронзовыми, и я увидела, что в них появились серебряные нити.

Он потёр глаза и посмотрел на меня.

В этом взгляде не было ничего. Не было даже раздражения оттого, что Тига разбудили. Лишь спокойная вежливость.

— Опять ворота заклинило, или вы код забыли? — спросил он, потом моргнул, вновь посмотрел на меня, словно пытаясь вспомнить моё имя. — Вы… извините. Просто очень рано. Вы тут рядом живёте?

— Тиг, — сказала я и осеклась. Просто смотрела на него, не в силах больше произнести ни слова.

Услышав мой голос, он вновь моргнул. Словно лишь теперь проснулся.

— Смифф? — спросил он наконец. — Смиффи, это ты?

Я подняла подбородок.

— Привет.