Я — легенда

Goddamn it, what's the matter with him? he thought. The damn mutt!	- Вот ведь чертова тварь, - бормотал он, -проклятая шавка.
He forced himself to think of what the dog must have gone through. The endless nights of groveling in the blackness, hidden God knew where, its gaunt chest laboring in the night while all around its shivering form the vampires walked.	Он представил себе, через что должен был пройти этот пес - бесконечные ночи в каких-нибудь тесных потайных убежищах, куда он заползал Бог знает как и сдерживал дыхание, чтобы уберечься от рыскающих вокруг вампиров.
The foraging for food and water, the struggle for life in a world without masters, housed in a body that man had made dependent on himself.	Он должен был отыскивать себе еду и питье, вести борьбу за жизнь в одиночку, без хозяев, давших ему такое неприспособленное к самостоятельной жизни тело.
Poor little fella, he thought, I'll be good to you when you come and live with me.	Бедное существо, - подумал он, - когда ты придешь ко мне и будешь жить у меня, я буду ласков с тобой.
Maybe, the thought came then, a dog had more chance of survival than a human.	Быть может, у собак больше шансов выжить, чем у людей.
Dogs were smaller, they could hide in places the vampires couldn't go.	Собаки мельче, они могут прятаться там, куда вампир не пролезет.
They could probably sense the alien nature of those about them, probably smell it.	Они могут учуять врага среди своих - у них же прекрасное обоняние.
That didn't make him any happier.	Но от этих рассуждении ему не стало легче.
For always, in spite of reason, he had clung to the hope that someday he would find someone like himself-a man, a woman, a child, it didn't matter.	Он по-прежнему, несмотря ни на что, тешил себя надеждой, что однажды он найдет подобного себе, - все равно, мужчину, или женщину, или ребенка.
Sex was fast losing its meaning without the endless prodding of mass hypnosis. Loneliness he still felt.	Теперь, когда сгинуло человечество, секс терял свое значение в сравнении с одиночеством.
Sometimes he had indulged in daydreams about finding someone. More often, though, he had tried to adjust to what he sincerely believed was the inevitable-that he was actually the only one left in the world.	Иногда он даже днем позволял себе немного грезить о том, как он встретит кого-нибудь, но обычно старался убедить себя в том, что искренне считал неизбежностью - что он был единственным в этом мире.
At least in as much of the world as he could ever hope to know.	По крайней мере в той части мира, которая была ему доступна.
Thinking about it, he almost forgot that nightfall was approaching.	Погрузившись в эти размышления, он едва не забыл о приближении сумерек.
With a start he looked up and saw Ben Cortman running at him from across the street.	Стряхнув с себя задумчивость, он бросил взгляд -и увидел бегущего к нему через улицу Бена Кортмана.
"Neville!"	- Нэвилль!
He jumped up from the porch and ran into the house, locking and bolting the door behind him with shaking hands.	Вскочив с крыльца, он, спотыкаясь, вбежал в дом, захлопнул за собой дверь и дрожащими руками заложил засов.
For a certain period he went out on the porch just as the dog had finished eating.	Какое-то время он выходил на крыльцо, как только пес заканчивал свою трапезу.