Я — легенда

"The Year of the Plague," by Roger Leie, filled his ears.	Из динамиков на него обрушился "Год Чумы" Роджера Лея.
Violins scraped and whined, tympani thudded like the beats of a dying heart, flutes played weird, atonal melodies.	Струнные визжали и выли. Барабаны пульсировали, словно агонизирующие сердца. Флейты рождали невообразимые, иррациональные комбинации звуков, не складывающихся в единую мелодию...
With a stiffening of rage, he wrenched up the record and snapped it over his right knee.	В порыве ярости он сорвал пластинку с диска проигрывателя и одним ударом об колено превратил ее в осколки.
He'd meant to break it long ago.	Давно уже он собирался сделать это.
He walked on rigid legs to the kitche n and flung the pieces into the trash box. Then he stood in the dark kitchen, eyes tightly shut, teeth clenched, hands damped over his ears.	Тяжело ступая, он дошел до кухни, не зажигая света швырнул осколки в мусорное ведро, выпрямился и застыл в темноте, закрыв глаза, зажав руками уши, стиснув зубы.
Leave me alone, leave me alone, leave me alone!	Оставьте меня в покое! Оставьте меня в покое! Оставьте меня в покое!
No use, you couldn't beat them at night.	Конечно, ночью их не одолеть.
No use trying; it was their special time.	Бесполезно даже пытаться: это их, их время.
He was acting very stupidly, trying to beat them.	Это глупо - пытаться одолеть их ночью.
Should he watch a movie?	Смотреть кино?
No, he didn't feel like setting up the projector.	Нет, у него не было желания возиться с проектором.
He'd go to bed and put the plugs in his ears.	Надо заткнуть уши и идти спать.
It was what he ended up doing every night, anyway.	Впрочем, как и всегда. Каждую ночь его борьба заканчивалась этим.
Quickly, trying not to think at all; he went to the bedroom and undressed. He put on pajama bottoms and went into the bathroom.	Торопливо, стараясь ни о чем не думать, он перешел в спальню, разделся, надел кальсоны и отправился в ванную.
He never wore pajama tops; it was a habit he'd acquired in Panama during the war.	Эта привычка - спать только в кальсонах -сохранилась у него со времен войны в Панаме.
As he washed, he looked into the mirror at his broad chest, at the dark hair swirling around the nipples and down the center line of his chest.	Умываясь, он взглянул в зеркало. Широкая грудь, завитки темной шерсти у сосков, дорожка шерсти, спускающаяся посреди живота, и татуировка в виде нательного креста.
He looked at the ornate cross he'd had tattooed on his chest one night in Panama when he'd been drunk.	Этот крест был вытатуирован в Панаме, после одной из ночных пьянок.
What a fool I was in those days! he thought.	Боже, каким я тогда был дураком! - подумал он.
Well, maybe that cross had saved his life.	- Хотя, кто знает, быть может, именно этот крест и спас меня.
He brushed his teeth carefully and used dental- floss.	Тщательно вычистив зубы, он прочистил промежутки шелковинкой.
He tried to take good care of his teeth because he was his own dentist now.	Будучи теперь сам себе врачом, он бережно заботился о своих зубах.