Я — легенда

Is he worse than the distiller who gave bastardized grain juice to stultify further the brains of those who, sober, were incapable of a progressive thought? (Nay, I apologize for this calumny; I nip the brew that feeds me.) Is he worse, then, than the publisher who filled ubiquitous racks with lust and death wishes?	Или он хуже того подонка, который перегоняет этот пшеничный напиток, чтобы окончательно разгладить мозги у бедняг, и так не способных о чем-либо как следует мыслить? (Э-э, здесь я, извиняюсь, кажется, куснул руку, которая меня кормит.) Или, может быть, он хуже издателя, который заполняет витрины апологией убийства и насилия?
Really, now, search your soul; lovie-is the vampire so bad?	Спроси свою совесть, дружище, разве так уж плохи вампиры?
All he does is drink blood.	Они всего-навсего пьют кровь.
Why, then, this unkind prejudice, this thoughtless bias?	Но откуда тогда такая несправедливость, предвзятость, недоверие и предрассудки?
Why cannot the vampire live where be chooses?	Почему бы не жить вампиру там, где ему нравится?
Why must he seek out hiding places where none can find him out?	Почему он должен прятаться и скрываться?
Why do you wish him destroyed?	Зачем уничтожать его?
Ah, see, you have turned the poor guileless innocent into a haunted animal.	Взгляните, это несчастное существо подобно загнанной лани.
He has no means of support, no measures for proper education, he has not the, voting franchise.	Оно беззащитно. У него нет права на образование и права голоса на выборах.
No wonder he is compelled to seek out a predatory nocturnal existence; Robert Neville grunted a surly grunt.	Так не удивительно, что они вынуждены скрываться и вести ночной образ жизни. Роберт Нэвилль угрюмо хмыкнул.
Sure, sure, he thought, but would you let your sister marry one?	Конечно, конечно, - подумал он, - а что бы ты сказал, если бы твоя сестра взяла такого себе в мужья?
He shrugged.	Он поежился.
You got me there, buddy, you got me there.	Достал ты меня, малец. Достал.
The music ended. The needle scratched back and forth in the black grooves.	Пластинка кончилась, и игла, отскакивая назад, скоблила последние дорожки.
He sat there, feeling a chill creeping up his legs.	Озноб сковал ноги, и он не мог уже подняться.
That's what was wrong with drinking too much. You became immune to drunken delights.	Вот в чем беда неумеренного пьянства: вырабатывался иммунитет.
There was no solace in liquor.	Озарение и просветление больше не наступало.
Before you got happy, you collapsed.	Опьянение не приносило счастья.
Already the room was straightening out, the sounds outside were starting to nibble at his eardrums..	Алкоголь больше не уводил в мир грез: коллапс наступал раньше, чем освобождение. Комната уже разгладилась и остановилась, до слуха вновь доносились выкрики с улицы:
"Come out, Neville!"	- Выходи, Нэвилль!
His throat moved and a shaking breath passed his lips.	Кадык его задвигался, дыхание стало прерывистым.