Я — легенда

He sat listening to Ravel's Daphnis and Chloe Suites One and Two, all the lights off except the spotlight on the woods.	Он слушал Равеля. Дафнис и Хлоя, Первая и Вторая сюиты.
He managed to forget all about vampires for a while.	Он погасил весь свет, горела лишь лампочка на панели проигрывателя, и на какое-то время ему удалось забыть о вампирах.
Later, though, he couldn't resist taking another look in the microscope.	И все же он не удержался от того, чтобы заглянуть в микроскоп еще раз.
You bastard, he thought, almost affectionately, watching the minuscule protoplasm fluttering on the slide.	Сволочь ты, - почти что с нежностью думал он, наблюдая шевелящийся под объективом малюсенький сгусток протоплазмы.
You dirty little bastard.	- Сволочь ты, мелкая и подлая.
Chapter Twelve	12
THE NEXT DAY STANK.	Следующий день был омерзителен.
The sun lamp killed the germs on the slide, but that didn't explain anything to him.	Под кварцевой лампой все микробы погибли, но это ровным счетом ничего не объясняло.
He mixed allyl sulphide with the germ-ridden blood and nothing happened.	Он смешал инфицированную кровь с сернистым аллилом, и ничего не произошло.
The allyl sulphide was absorbed, the germs still lived.	Микробы продолжали жить.
He paced nervously around the bedroom.	Он начал нервно мерить шагами комнату.
Garlic kept them away and blood was the fulcrum of their existence.	Они боятся чеснока. Кровь - основа их существования.
Yet, mix the essence of garlic with the blood and nothing happened.	И все-таки: смешиваем кровь со специфической составляющей чеснока - и ничего не происходит.
His hands closed into angry fists.	Он зло сжал кулаки.
Wait a minute; that blood was from one of the living ones.	Минуточку! Эта кровь была взята у живого.
An hour later he had a sample of the other kind.	Через час он привез образец иного рода.
He mixed it with allyl sulphide and looked at it through the microscope.	Перемешал с сернистым аллилом и поместил под микроскоп.
Nothing happened.	Никакого эффекта.
Lunch stuck in his throat.	Обед застревал у него в горле.
What about the stake, then?	А колышки? Колышки?!
All he could think of was hemorrhage, and he knew it wasn't that. That damned woman.	Он так и не мог придумать ничего, кроме потери крови, но знал, что не в этом дело, - та проклятая женщина...
He tried half the afternoon to think of something concrete.	Весь вечер он пытался хоть что-нибудь придумать, хоть как-то продвинуться, на чем-то сосредоточиться.
Finally, with a snarl, he knocked the microscope over and stalked into the living room.	В конце концов он с рычанием опрокинул микроскоп и понуро вышел в гостиную.