Я — легенда

His throat moved as he added the second item to the column headed by a question mark.	Он тяжело сглотнул и добавил в колонку под знаком вопроса второй пункт.
Running water.	Текущая вода.
Could it be absorbed porously and...	Может быть, она впитывается через поры и...
No, that was stupid.	Нет, глупости.
They came out in the rain, and they wouldn't if it harmed them.	Они не выходили бы во время дождя, если бы это им вредило.
Another notation in the right-hand column. His hand shook a little as he entered it.	Его рука чуть дрогнула, когда он добавил еще один пункт в правую колонку.
Sunlight.	Солнечный свет.
He tried vainly to glean satisfaction from putting down one item in the desired column.	С нескрываемым удовольствием он увеличил нужную колонку на один пункт.
The stake.	Колышки.
No.	Нет.
His throat moved.	Кадык его дернулся.
Watch it, he warned.	Спокойнее, - одернул он себя.
The mirror.	Зеркало.
For God's sake, how could a mirror have anything to do with germs?	Да ради Господа, какое отношение зеркало имеет к микробам?
His hasty scrawl in the right-hand column was hardly legible.	В правую колонку добавилась еще одна запись.
His hand shook a little more.	Рука его начинала трястись, и почерк становился едва разборчивым.
Garlic.	Чеснок.
He sat there, teeth gritted.	Он заскрежетал зубами.
He had to add at least one more item to the bacilli column; it was almost a point of honor.	Еще хотя бы один пункт он должен был добавить в колонку "бациллы". Хотя бы один -это дело чести.
He struggled over the last item.	Он боролся за последний пункт.
Garlic, garlic.	Чеснок - да, чеснок.
It must affect the germ.	Он надежно отпугивает вампиров. Значит, должен действовать на микроба.
But how?	Но как?
He started to write in the right-hand column, but before he could finish, fury came from far down like lava shooting up to the crest of a volcano.	Он начал писать в правую колонку, но, прежде чем он закончил, бешенство хлынуло из него, как лава из жерла вулкана.
Damn!	Проклятье!
He crumpled the paper into a ball in his fist and hurled it away. He stood up, rigid and frenzied, looking around.	Он скомкал бумагу, отшвырнул ее прочь и встал, безумно оглядываясь.