Я (не) согласна

Я хлопнула себя по лбу — ну конечно! Самая большая в Славии хлебная биржа! Именно в Рыбацк ввозится окрестная пшеница, а уж далее она идет вверх по реке — в столицу, или вниз — в Степь. В Степи реку Волок именуют Кимрой. Земли здесь богатые урожаями, дождей достаточно, до столицы не так уж и далеко — по реке не больше суток пути. Оттого и город богат, и гостиница вечно заполнена — сюда купцы и перекупщики со всей Славии съезжаются.

— В таком случае, это еще маленький город, — удивилась я. — А мог бы сравниться с Аранском, а то и перерасти.

— Это потому, что новую биржу построили не так уж и давно, — пояснил Дамир. — Подожди, еще разрастется. До этого здание было небольшое. Мы, кстати, туда и идем. Сейчас им проверку устроим, пусть побегают. А то больно нехорошие слухи ходят. Готовься, Степа, будет весело.

И Дамир вдруг расправил плечи, вскинул голову и прищурился надменно. Даже походка у него стала другой — величественной. Был обычный кнес, а стал сиятельный.

— Да вы оборотень, право слово, — вырвалось у меня.

Он только посмотрел на меня с еле уловимой насмешкой. Чеканя шаг, кнес Ольхов свернул на боковую улицу, ведущую вниз к Волоку и направился прямиком к высокому дворцу. Я думала, что это как минимум ратуша, но надпись на медной табличке возле входа гласила, что это Рыбацкая хлебная биржа. Площадь возле нее была сплошь уставлена подводами с зерном. Они стояли так близко друг к другу, что невозможно было идти между ними даже рядом, только поодиночке. Поднявшись по мраморным ступеням — отчего-то у здания был высокий фундамент — Дамир Всеславович уверенно толкнул резные дубовые двери и шагнул внутрь.

Здесь было шумно. Каких только людей не было внутри — и типичные деревенские кнесы в кафтанах и с бородами лопатой, и одетые по последней галлийской моде щеголи в пенсне и сюртуках, и здоровенные мужики в полурасстегнутых простых рубашках, и группа невысоких остроглазых степняков в длинных, почти до колен, расшитых жилетах. Суета здесь была как в муравейнике, и гул стоял такой, что услышать собеседника было невозможно. Я сразу же растерялась, принялась вертеть головой, но Дамир ухватил меня за локоть и потащил сквозь толпу. Он подошел только к степнякам, сунул под нос кулак старшему мужчине с седыми коротко стриженными волосами:

— Я слежу за тобой, Хариз, — рыкнул он. — Вы у меня еще позавышайте цены! Не забывайте, что договор можно разорвать с любой стороны!

И попер дальше, раздвигая толпу, будто траву перед собой.

— Ты подумай, степняки нам цены на зерно диктуют! — возмущенно сказал он мне. — Псы косоглазые! Допрыгаются они, я им обратно их зерно заверну! И как только ухитрились! Каких-то десять лет назад они зерно покупали, а последние два года вздумали продавать! Что-то мне подсказывает, что этот их хан скоро всю хлебную торговлю под себя подомнет!

— Всю не подомнет, — возразила я. — Но кровь Славии попортит. А знаете, почему? Потому что вы слишком надеетесь на магов. А надо развивать технологию. Вот в Галлии магов куда меньше, поэтому галлийцы придумали маг-светильники, накопители, насосы, нагревательные котлы, наконец. А у вас по старинке отоплением столицы огневики занимаются!

— Умный очень? — остро взглянул на меня кнес Ольхов. — В технологиях понимаешь? Не слишком ли ты много знаешь для мальчишки из волости кнеса Градского? Может, ты еще и в банковских векселях разбираешься?

Я промолчала, потому что немного и разбиралась. Отец настоял на всестороннем образовании. Что ответить Дамиру, я не знала. Рано или поздно он начнет допытываться, кто я такая. Чего ждет — непонятно. То ли играет со мной, как кот с мышью, то ли… не знаю… не видит от меня опасности. Галлия со Славией вроде как союзники и торговые партнеры, а вскоре еще и династическим браком скрепят свои взаимоотношения, но шпионаж никто не отменял. Наши разработки тщательно скрывались. Я, к примеру, знала, что на одном из оружейных заводов несколько лет разрабатывают огнестрельное оружие наподобие франкских аркебуз, только более совершенное. Чтобы стреляло кучнее, заряжалось быстрее, весило меньше. Против магов бойца с мечом не поставишь, это бессмысленно. А вот что сделает маг против стрелка — большой вопрос. Кнес Ольхов занимался финансовыми преступлениями и не касался разработок, но и это очень важно. Я бы многое могла рассказать отцу, что послужило бы отнюдь не на пользу Славии.

Дамир толкнул большие, до самого потолка, двери и шагнул в следующий зал, где было гораздо тише. Здесь были столы, за которыми сидели мужчины в чиновничьих зеленых мундирах. На каждом столе лежала кипа бланков и стояла табличка с названием города или волости. Я отыскала глазами буквы «приграничная волость кнеса Градского». Стол был пуст. Странно! Там всегда хлеб выращивали! На вошедшего мужчину «конторщики» воззрились недовольно.

— Приветствую вас, господа! — радостно заявил Дамир. — Финансовая проверка! Не надо, не вставайте. Работайте, как работали!