Я (не) согласна

Он мгновенно исчезла, а Дамир потянул меня на себя. Я совершенно оцепенела, не веря, что всё это происходит со мной. Он усадил меня себе на бедра, так, что мои обнаженные колени оказались по обе стороны от его талии, а потом положил мои руки на свою грудь и прошептал:

— Девочка, сейчас сюда ворвутся те люди. Нам нужно их обмануть. Поверь, они гораздо охотнее поверят в то, что я развлекаюсь в борделе, чем в то, что мы с тобою ограбили полицейский участок. Ты ограбила, смею напомнить.

Какого беса, Стефа? Ты же об этом мечтала, разве нет? Сейчас самое время показать этому самоуверенному болвану, что такое — девушка из рода Браенг! Разве не мой отец всегда говорил, что Браенги — лучшие во всем?

В конце концов, он вообще мой муж! Я даже не сделаю ничего предрассудительного!

Склонилась над ним так низко, что чужие белые локоны с обеих сторон скрыли мое лицо, прижалась к его рту губами, скользнула ладонями по твердой мужской груди, вдруг ощущая его мурашки кончиками пальцев. Дамир не шевелился, позволяя мне его целовать — чуточку неуклюже, робко, мягко. А потом он провел руками по моим обнаженным бедрам, крепко прижал их к своему телу и подался мне навстречу, перехватывая инициативу. И начался совсем другой поцелуй: жаркий, влажный, будоражащий кровь. Я остро ощущала его возбуждение через тонкие кальсоны, подставляла шею и плечи обжигающим губам и, кажется, стонала в голос, когда он начал раскачивать меня на себе. Дамир шептал что-то непонятное между поцелуями, выдыхая мне в шею.

— Такая сладкая, — разобрала я. — Рыбка моя…

Я обхватила его за шею, притягивая к себе — мне нужны были его губы, его дыхание, его глухой стон и руки на обнаженной груди. Мы даже не заметили, как распахнулась дверь, и только стук ее об стену выдернул нас из хмельного угара. Кнес прижал меня к своей груди, закрывая от чужих взглядов, и застыл, уставившись на посетителей.

— Какого беса? — прорычал он. — Здесь закрытое заведение!

— Кнес Ольхов, вам придется пройти с нами, — сурово сказал незнакомый голос. — И ответить на несколько вопросов.

— Ага, спешу и падаю, — издевательски протянул Дамир. — А бумажки есть на арест? Вы вообще в курсе, что для ареста государева инспектора нужен приказ как минимум сиятельного кнеса? Подите в задницу!

— У нас есть бумага за подписью Даромира Ольшинского, — заявил голос.

— Ко-о-о-го-о-о? — обалдело спросил блондин. — А где вы его нашли? Он в отъезде!

— Не ваше дело, кнес, — ответил голос. — Одевайтесь.

— Что, и закончить не дадите? Я, между прочим, всю ночь оплатил! Деньги мне теперь кто вернет, Даромир Ольшинский? В чем меня вообще обвиняют?

— Вас пока ни в чем. А вот ваш секретарь — шпион и вор.

— Охренеть! — воскликнул Дамир, аккуратно снимая меня с себя и укутывая простыней, но словно случайно поворачивая так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что я женщина. — Никогда бы не подумал! Чей хоть шпион-то?

— Галлии, — неохотно ответил голос. — Но вы же понимаете, что об этом пока не стоит распространяться?

— А вы понимаете, что ворвавшись в, простите, бордель, вы сейчас прославили меня на весь Аранск? — спросил Дамир, натягивая штаны. — Поди потом докажи, что это не я — галлийский шпион!

Из-под завесы белых кудрей я взглянула на вошедших: впереди был невысокий коренастый мужчина с лицом как у бульдога, позади маячили два высоких гвардейца. Никого из них я не встречала, а значит, и они во мне Степана не признают. Но я всё равно повела плечом, как бы случайно сбрасывая покрывало с плеча, и зазывно улыбнулась.

— Ах, дорогой, — проворковала я. — Неужели ты предпочтешь мое общество каким-то мужланам? Они же не в твоем вкусе!

Дамир сердито засопел и, застегивая рубашку, склонился крепко поцеловать меня в губы и приподнять ткань повыше.

— Не скучай, рыбка, — шепнул он. — Я вернусь, и мы непременно завершим начатое. Дождись меня, я оплачу твое время.

— Заманчивое предложение, дорогой! Я буду ждать!

Прикоснуться к блондину не посмел никто, наоборот, гвардейцы посторонились, пропуская его. Я осталась одна в кровати дома утех, практически раздетая. Такого со мной еще не было. Пожалуй, ситуация забавная, вот только как из нее выпутаться, я не представляла. Степану на улицу не выйти, а Стефании вообще делать нечего в Аранске. Богиня, что-то слишком часто меня ищут в публичном доме — так и репутацию погубить недолго! Всё, что я могу сделать сейчас — это спокойно дожидаться Дамира. Он быстро разберётся, хотя бы потому, что приказ на его задержание явно липовый.

Я выпуталась из покрывал и натянула платье на грудь. Оно было пошито на женщину с выдающимися достоинствами и поэтому с меня просто сползало. А зеркало нашлось только на потолке — какая интересная задумка! Я задрала голову — в парике я выгляжу вполне женственно. Не Степан, далеко не Степан!

— Все живы? — заглянула в комнату хозяйка борделя. — Дамира увели? Тебя, я вижу, не признали?

— Я сама себя не признаю, — меланхолично ответила я. — У вас приличного платья нет?

— Приличного тут не бывает, — усмехнулась Селестина. — Но на твой размерчик найдется что-то более подходящее.