Я (не) согласна

— А если там нет лаборатории? — спросил Дар. — А просто перевалочный пункт? Мы спугнем главную птичку, и вся работа псу под хвост.

— Как у тебя всё просто!

Аяз больше не сопротивлялся, позволяя себя раздеть до пояса (жестокий Дар потребовал, чтобы я отвернулась). Сначала на него надели какую-то хламиду с неровно нашитыми спереди буграми, потом черное монашеское одеяние, потом повязали косынку. Ну ничего так. Красивой женщины из него не вышло.

— Халтура какая-то, — вынес свой вердикт Дар. — Зверообразная баба получилась.

— А я что говорил! — обрадовался степняк. — Ничего не выйдет!

— С такими бровями — конечно не выйдет! — воскликнула я. — А если брови выщипать и глаза подвести — очень прилично получится.

Аяз сопротивлялся, очень, но если Дар настаивает, мало кто может пойти против него. Он наобещал ему золотые горы — и камень со скидкой, и плотников, и даже дом в столице — и таки уговорил.

Степняка посадили на табурет, зажгли маг-светильник рядом, и я принялась колдовать с его лицом, а Дар ревностно следил, чтобы я не прижималась и даже не касалась Аяза никакими частями тела, кроме рук. Щипать брови нетрудно, особенно, если это не твои брови. Я не стала сильно издеваться над степняком, просто красиво их закруглила и убрала лишнее. Глаза подвела сурьмой, а ресницы у Аяза и без того длинные и черные как ночь. Волосы он мне трогать не дал, сам заплел кривую косу.

— Ничего так, — вынес свой вердикт Дар. — Я б даже заметил. По пьяни, конечно. Но заметил бы. Фигурка только мужиковатая, но для монашки нормально.

— С-с-скотина, — прошипел Аяз, а потом вытаращил глаза и добавил фальцетом. — Господин не желает поразвлечься? Поднимемся в номера?

Дар захохотал. Я тоже усмехнулась. Хороший из него лицедей, жаль, что Вики не видит! Особенно мило смотрелись черная коса до середины спины, выглядывавшая из-под косынки.

— Ну я пошел, — сказал Аяз спокойно. — Когда вернусь, не знаю. Если что, подам сигнал.

— Что, прямо сейчас? — удивился Дар. — Мы же ещё не всё обсудили.

— Да что там обсуждать? Прийти, найти лабораторию, взять главную бабу. Справлюсь. Давай документы. Ты же подготовил документы?

— Обижаешь, — ответил Дар, открывая стол. — Вот. Ты теперь сестра Ольгэ из столичного монастыря, инспектируешь монастыри по указу государыни.

— На наличие мужиков? — ухмыльнулся Аяз.

— На наличие приличных условий для женщин. Одежда чтобы теплая была и строгости излишней чтобы избегали.

— Отлично, давай сюда. Я в дороге почитаю.

— Может, завтра?

— Нет уж, — отрезал степняк. — Раньше начнем, раньше закончим. Отличная у нас собралась команда: девица в мужском костюме, мужик, одетый как монашка и засранец, одетый как приличный человек.

— Ну-ну, — великодушно махнул рукой Дар. — Не расстраивайся. Брови отрастут!

— У меня брови отрастут быстрее, чем восстановится твой сломанный нос, — пообещал Аяз нервно. — Если ты сейчас не заткнешься.

Он поправил грудь, схватил со стола бумаги и вышел, громко хлопнув дверью. Даромир подскочил, запер дверь на засов и строго посмотрел на меня.

— И что это было? Моя возлюбленная супруга желает увидеть сцену ревности?

— Да уж ответь мне, что это было, — подскочила я на кровати, так, чтобы смотреть на него сверху вниз. — Ты меня лапал! При постороннем! Тебе не стыдно?

— Да это ж Аяз, — отмахнулся Дар. — Он же степняк! У них там не особо скромничают. Только, пожалуй, в стане хана да в городах приличия соблюдают, а чем дальше в Степь — тем свободнее нравы!

— Это как? — мгновенно загорелась любопытством я.

Дар вдруг смутился и начал бормотать, что всё это было давно и меня он тогда не знал. Пришлось стукнуть его подушкой и пригрозить, что спать он будет на полу.

— Сама напросилась! — заявил он, затаскивая меня на колени. — Короче, когда я гостил в Степи, много чего видел. Там мужчина может свою женщину прямо на улице… ой, ладно, ты большая девочка… поиметь ее может. Может с тремя сразу уединиться. Девственницы молоденькие там очень ценятся. Их покупают у родителей.

— И ты покупал? — нахмурилась я.

— Во-первых, я был гость, мне сами предлагали, бесплатно. А во-вторых, мне маленькие девочки не интересны, сама же знаешь.

— А остальное? — коварно спросила я.

— Остальное было, — признался Дар. — С тремя за раз, правда, не было. Только с двумя. Рыбка моя, пойми — я до тебя монахом не жил. Если бы я знал, что у меня будет такая жена, я б, конечно, потерпел. Но я ж не знал!

— Врешь ты всё, — обиженно ответила я. — Ничего бы ты не терпел.

— Ты хочешь слушать про Степь или мы будем ругаться?

— Про Степь, — подумав, решила я. — Поругаться мы еще успеем, вечер только начался.

Дар умел рассказывать. Я словно воочию увидела и гуляющий под ветром ковыль, и стаи чаек-хохотуний над Кимрой, и летящих лебедей. Он рассказывал про палящий зной и внезапный ливень, про шатры и очаги, про стада овец и великолепных степных скакунов, про пшеницу, подобной которой не растет в Славии, про юных прелестниц и стремительные отряды юношей с кривыми саблями на боку.

Глава 38. Козел в огороде

Аяз