Я (не) согласна

Скучно только просто так сидеть. Спеть, что ли?

Через пару часов у меня закончились даже религиозные гимны, а голос стал хрипеть. Я точно сойду с ума в одиночестве. Хорошо хоть маг-светильник не забрали, а то я бы уже рыдала и стучала в двери.

Дверь неожиданно открылась, я обрадовалась, что хоть что-то поменяется, но стало только хуже: в камеру втолкнули знакомую мне монашку, да так, что человек в черной рясе неловко упал на пол. Я едва успела поджать ноги.

— Вы явно знакомы, — раздался из коридора голос кнеса. — А если и нет — женщина в мужской одежде и мужчина в женской непременно найдут общий язык!

Аяз как-то извернулся и сел. Как он ухитрился, связанный-то? Осмотрелся, вздохнул тяжело и почесал щеку плечом. Его красивые черные волосы были взлохмачены и в пыли. Я подползла и принялась развязывать веревки, ругаясь под нос и ломая ногти. Наконец мне это удалось. Он первым делом выпрямился и ощупал своё тело. Осмотрел веревку, прищурился так, что глаз не стало видно, и пальцами разорвал ее, а потом завязал волосы обрывком. Мда. А он сильный. Я отодвинулась обратно в свой угол. Аяз молча глядел на меня, и я мне вдруг действительно стало смешно от того, в каком он виде, но я отвернулась, пряча улыбку.

— Как это мило, — вздохнула я. — Мы с тобой… наедине… просто мечта!

Он посмотрел на меня с опаской, но промолчал.

— Ты бы в другой угол отошел, — продолжала я. — Чем дальше от меня, тем лучше.

— А я думал, что нравлюсь тебе, — с насмешкой сказал степняк, усаживаясь возле стены, но подальше от ширмы.

— Нравишься, — кивнула я. — Но исключительно как муж моей кузины. Как мужчина — извини. Не в моем вкусе.

— Ну и ладно, — не расстроился Аяз. — Моя гордость это переживёт. А вот если Вики почует запах другой женщины на мне — могу и не пережить.

— Да ну, Вики чисто ангелочек, — усомнилась я. — Она ж тебе слова против не скажет!

— Ты ее плохо знаешь.

Некоторое время мы сидели молча, каждый в своем углу, а потом мне стало скучно, и я начала ныть.

— Дар меня убьет! — вздыхала я. — Он меня в прошлый раз отлупил. А в этот раз, наверное, четвертует. Или кнут возьмет!

— Не возьмет, — заверил меня степняк, как-то странно сверкнув глазами. — Он не любитель. Да и не умеет он с кнутом управляться.

— А ты умеешь?

— А я умею.

Я на миг подумала расспросить поподробнее, но решила, что переживу без подобных знаний. Меня действительно тревожило то, что мы заперты здесь со степняком. Камера столь тесная, что мы почти касаемся ногами. Ой, что Дар подумает! Зачем я дразнила его, говоря, что мне нравятся степняки? А если он решит, что мы с Аязом… чем-то непотребным занимались? А если он не поверит мне, что ничего не было? Я так много раз его обманывала, что сейчас страшно.

— Эй, ты чего? — окликает меня степняк, и я понимаю, что вся трясусь. — Замерзла, что ли?

Я качаю головой, обхватывая себя руками. Здесь не холодно, скорее даже душно. Просто волнуюсь.

Неожиданно чужой мужчина оказывается слишком близко ко мне и даже кладет колючие пальцы мне на виски. Я шарахаюсь, но головой пошевелить даже не удается.

— Сиди смирно, — командует он. — У тебя истерика. Сейчас. Я ж целитель.

От его пальцев по голове прокатывается странная волна — будто мне водой в лицо плеснули, но становится действительно легче.

Аяз делает шаг в свой угол и смотрит на меня… странно смотрит.

— Стефа, а у тебя под штанами что-то есть? — вкрадчиво спрашивает он.

— Я буду сопротивляться и орать, — предупреждаю я. — И Вики расскажу. Ты мне правда не нравишься, извини.

— Дура, — вздыхает степняк. — У меня кальсоны забрали. И в рясе неудобно. Я хотел попросить поменяться одеждой. У тебя же под рубашкой и штанами что-то есть, правда?

— Есть, — нехотя признаюсь я. — Только с чего ты взял, что я тебе штаны отдам?

— Я тебя явно сильнее, — объясняет Аяз. — В нормальной одежде я смогу тебя защитить… Ну или хотя бы как-то противостоять этим.

Он был прав. Я окинула его взглядом: степняк хоть и шире меня, но одежда на мне свободная.

— А как получилось, что у тебя кальсоны забрали? — полюбопытствовала я.

— Это неинтересная история, — потемнел скулами смуглый Аяз.

— Ничего, мне здесь всё интересно, — заверила его я.

— Знаешь, Стефа, почему тебя Дар не тронет? — задумчиво протянул степняк. — Потому что я придушу тебя первым.

— Подумаешь, какие мы нежные, — пробурчала я, надувая губы, а про себя решила потом вытянуть правду из кузины.

— И только попробуй сказать про кальсоны Вики, — словно прочитал мои мысли он. — Тогда я тебе еще и язык вырву.

Он посмотрел на меня так зло, что я поежилась. Буйный какой-то. Ну его в баню. Не нужны мне эти степняки.

— Ладно, я поняла, — сказала я. — Давай так. Ты отворачиваешься, я даю тебе штаны. Потом ты мне рясу. Потом я тебе рубашку.

— Хорошо, — кивает Аяз и послушно утыкается носом в стену.

Под одеждой у меня нижнее бельё: батистовые панталоны с кружевом и тонкая сорочка. Мужчина стоит ко мне спиной, и я пристально наблюдаю, чтобы он не шевелился. Кидаю в него сначала портки, потом рубашку.