Я никого не хотел убивать

— Никто твою Леночку не арестует! Ни здесь, ни в университете, — громогласно заявила она, окинув Татьяну уничижительным взглядом.

Услышав столь категоричное высказывание, Лихачёва основательно потеряла дар речи. От изумления она открыла рот и забыла его закрыть.

— Ишь, чего удумала? — вспылила Безымянная, и с издёвкой процитировала напрочь смутившуюся хозяйку комнаты: — Если можно, не арестовывайте мою девочку в присутствии однокурсников…

Я тоже был поражён её бестактностью, но старался не вмешиваться, По крайней мере, до тех пор, пока в этом не будет явной необходимости.

— А ещё матерью себя считаешь! — неугомонно съязвила Инна Алексеевна, и укоризненно добавила: — Какая же ты мать после этого, если сразу разуверилась в невиновности единственной дочери?

Неплохо разбираясь в женщинах, я сразу догадался, что становлюсь свидетелем грядущих событий, которые приведут к неожиданным последствиям. Татьяна продолжала смотреть на неё широко раскрытыми глазами, с явным непониманием того, что происходит.

— Она никуда не денется… — издевательским тоном, продолжая цитировать хозяйку комнаты, произнесла Инна Алексеевна. — Я прошу…

Она скривила губы и более язвительно воскликнула:

— Фу ты, ну ты, ножки гнуты! Ещё в Свято-Никольский кафедральный собор сходить не забудь. Упади на колени перед иконой Божией Матери!

— Зачем? — окончательно растерявшись, спросила Лихачёва.

— Во всяком случае, будет гораздо больше пользы. Заодно и грехи свои отмолишь, глупостью твоей порождённые…

Выплеснув на Татьяну поток неадекватных эмоций, и не обращая внимания на её растерянность, Инна Алексеевна непосредственно обратилась ко мне:

— Вы уж простите, Павел Николаевич, что я случайно услышала ваш разговор… — подчёркнуто вежливым голосом, сказала она.

Мне ничего не оставалось, как в знак согласия кивнуть головой.

— Я не специально. Так уж получилось. Вы неплотно прикрыли за собой дверь, а я как раз стояла рядом. Курила.

Я поспешно поднялся и предложил ей присесть на рядом стоявший стул.

— Благодарю вас! — высокопарно произнесла она. — Приятно находиться в компании с интеллигентным мужчиной.

Пока мы обменивались взаимными любезностями, Лихачёва отошла от шока и вновь приобрела дар речи, которого была лишена при внезапном появлении своей возмущённой соседки.

— Как тебе не совестно, Инночка? — пристыдила она. — От кого другого, но только не от тебя я могла ожидать такой несусветной беспардонности…

— А тебе дай волю, так и родную дочку в тюрьму отправишь! — молниеносно отпарировала Безымянная.

Я обратил внимание на тот факт, что Татьяна не настолько возмущена бестактностью Инны Алексеевны, как ей неловко передо мной.

— Ты взрослая высокообразованная женщина, а опустилась до такого бесстыдства, что начала подслушивать за дверью… — продолжая укорять Безымянную, выговорила она.

— Я всегда курю в прихожей! А тебе, Танечка, нужно тише разговаривать, если не хочешь, чтобы тебя услышали, — ничуть не смутившись, ответила Инна Алексеевна.

— Всё равно некрасиво.

— Ещё спасибо скажешь за то, что твой разговор подслушала, да к тебе зашла! Тоже мне, «Праведная Анна» выискалась! Меня стыдишь, а сама единственную дочь в тюрьму спровадить готова…

— Начнём с того, что Леночку ещё никто и ни в чём не обвиняет, — вступившись за Лихачёву, аккуратно подметил я.

— Дай волю, так всех за решётку упрячете, — всё ещё находясь в возбуждённом состоянии, выдала Безымянная.

— В вашей коммунальной квартире обнаружен труп человека, — пояснил я. — Будет проведено доскональное расследование. Опросят всех…

— Подозреваемых! — опередив меня, высказалась Инна Алексеевна.

Прежде чем ответить, я внимательно посмотрел на неё, затем сказал:

— Я бы не стал выражаться в столь категоричной форме. Будет проведён опрос возможных свидетелей…

— Можете больше никого не опрашивать! Я точно знаю, кто убил Ивана Никанорыча…

— Инночка! Прости меня, но не выливай на себя всю эту грязь и не повторяй моей ошибки. Я уже пыталась взять вину на себя, но мне не удалось провести Павла Николаевича. Он сразу не поверил ни единому моему слову, — подавленным голосом произнесла Лихачёва.

— Правильно и сделал. В твоих словах нет ни капли истины. Сплошная чепуха…

— Павел Николаевич обвинил меня в том же самом, затем любезно посоветовал не пытаться запутать следствие.

— Всю эту ерунду я уже слышала, когда курила за дверью! — возмущённо выдала Безымянная.

— Мне за тебя очень стыдно…

— Ну и продолжай стыдиться, — как от назойливой мухи, отмахнулась Инна Алексеевна. — Теперь не мешай, пожалуйста!

— Я не мешаю.

— Тогда позволь мне рассказать свою правду этому приятному интеллигентному человеку…

— Очень внимательно вас слушаю, — заинтересованно произнёс я, пододвинувшись к ней как можно ближе.