Я пришла домой, а там никого не было. Восстание в Варшавском гетто. Истории в диалогах

С едой проблем не было. Нам приносили. Но там сидело сорок человек. Душно, жарко, и это ожидание… целую неделю. Когда наконец пришла информация, что можем оттуда выйти, мы заняли нашу позицию – пошли на Лешно, 76. Там было место для группы «Гордонии», кроме того, у нас было еще резервное место. В случае чего нам следовало соединиться с группой Давида Новодворского на Новолипье, 67, рядом с Смочей. Они были наши соседи – с Лешно к ним можно было дойти по чердакам.

На Лешно, 76, жили те, кто работал на фабрике?

Да. Фабрики там были через каждые несколько домов. Одна – на Лешно, 74, еще одна – на Лешно, 80. Рабочие жили на нижних эта-жах, а мы – на последнем. Вход в квартиру мы замуровали, но у нас был другой, через чердак. Поднимались в квартиру по приставной лестнице.

Сколько человек там жило?

Человека десять-двенадцать. Вся наша группа.

Вы не могли бы сказать, кто в нее входил?

Конечно! Яцек Файгенблат, Якубек Путермильх – муж Маши, Михалек Клейнвайс, Куба Вайс, Хенек Фингерхут, Лея Корн, Гута Кавеноки, она была из Лодзи, Адек Химельфарб, Марек Бланк и я, Арон Хмельницкий.

Вы хорошо их всех знали?

Я близко узнал их именно тогда – до и во время восстания. Мы ведь все время были вместе. Помню, когда ложились спать, была очередь…

Очередь куда?

Арон закончил – Михалек начинает, Михалек закончил – Куба начинает…

Что начинает?

Рассказывать свою историю – откуда, как попал в группу, что случилось с семьей. Мы хотели узнать друг друга. Сошлись так тесно, как будто были одной семьей. И жили как одна семья. Отнимали деньги у других, иногда по полмиллиона добывали, а у самих денег не было. Жили на черном эрзац-кофе и на хлебе с повидлом, мяса я тогда вообще не видел – на обед суп, иногда какой-нибудь кусок колбасы. Деньги были неприкосновенны, только на оружие.

Среди вас были пары?

Лея Корн была с Юдой Конским. Когда Иегуда погиб, она очень горевала и больше ни с кем не хотела сходиться.

Лея выжила?

Нет. Я об этом потом расскажу. А у Гуты [Кавеноки] никого не было.

Кого из бойцов вашей группы вы больше всего любили?

Михалека. Он был ни на кого не похож.

Михалек выжил?

Из нашей группы никто не выжил, кроме Якубека и меня.

Поговорим сейчас о восстании в гетто?

Я ничего не могу сказать о первом восстании, о январском – меня тогда в гетто еще не было.

Да, я знаю. Мне хочется порасспрашивать вас об апрельском, втором восстании.

В марте штаб назначил Элиезера Геллера командиром восьми групп. Он командовал всей территорией фабрик Тёббенса, а Марек Эдельман – всей территорией щеточников, там были четыре группы.

Кто командовал вашей группой?

Яцек Файгенблат. Яцек уцелел в восстании, но погиб позже, в Варшаве. Он был в схроне вместе с Гутой и еще с несколькими людьми. Схрон засекли, и никого в живых не осталось. До этого Яцек был с нами в лесу, а потом вернулся в Варшаву, на арийскую сторону, – и погиб.

Итак, апрельское восстание…