Я пришла домой, а там никого не было. Восстание в Варшавском гетто. Истории в диалогах

Сколько человек вошло в канализацию 28 апреля?

Думаю, нас было около тридцати. Так вот, когда первая группа выбралась из-за этого газа, мы решили дождаться Элиезера и других. А Михалек [Клейнвайс] говорит: «Если бы найти какие-нибудь доски, можно бы их затащить в канализацию и на них дожидаться». Недалеко была пекарня, я ее знал. И кроме того, я знал, что в пекарнях есть доски, на которых пекут хлеб. Так что унесли мы все доски из пекарни. Каждый получил по доске и отвечал за нее. Потом эти доски нам очень помогли, когда пришлось очень долго идти, по дороге останавливаться, ждать и снова идти. Второй раз мы вошли в канализацию той же ночью. Дальше тянуть было нельзя. Пожар подступал все ближе. Уже в тоннеле, прежде, чем двинуться, немного подождали других: вдруг кто еще придет? вдруг еще кто-нибудь? Нас было около сорока человек – из разных групп, но все с территории Тёббенса – Шульца.

Похороны Парчев (?)

Кто вел эту группу?

Элиезер, наш командир. Но он тоже был первый раз в канализации. Стефан Граек, который знал дорогу, был уже на арийской стороне. Он должен был найти грузовик и забрать нас, как только выйдем.

Нашел?

Нет, не смог. Он связывался с Ицхаком Цукерманом, но ничего у него не вышло.

Кто-нибудь из ваших знал дорогу?

Нет. Никто из нас раньше в канализации не был. Самым главным был Геллер. Он отдавал приказы. Ну и пошли мы. Знали, что должны идти наискосок, чтобы выйти на Огродову, 27. Так мы и шли, по диагонали. Некоторые тоннели были такие низкие, что передвигались скрючившись, а в широких и глубоких стояла вода. В низких воды было мало, в высоких – иногда по грудь.

Там была не только вода?

Да, не только. Ужасно воняло. Оружие несли над головами, чтобы не намокло. Измаялись и голодные были – всё сразу. Мы делились на группы. Часть шла по одним тоннелям, часть по другим. В низких останавливались и, пока ждали, отдыхали на досках.

Надо было дождаться остальных или останавливались, чтобы отдохнуть?

Надо было дожидаться – мы не знали, куда дальше идти.

То есть кто-то шел вперед, разведывал дорогу и возвращался за группой?

Да. Проверял один тоннель, другой, и тогда шли остальные. Часто приходилось возвращаться, менять маршрут. Там ведь ничего организовано не было, никакого плана.

Как долго длилось это «путешествие»?

Путешествие длилось до трех часов ночи. Мы надеялись, нас будет ждать грузовик… Наконец дошли до люка. Подумали: здесь должен быть выход. Но все вместе там [под люком] стоять не могли – нас бы услышали. Только Элиезер и Новодворский стояли и ждали…

Граека?

Граека. А там, наверху, жандармы ходят. В конце концов Граек появился, постучал в люк и крикнул: «Ян» – это был наш пароль. Значит, будем выходить! Граек договорился с дворником на Огродовой, 27, что мы войдем в дом, поднимемся на чердак и там переждем до завтра. А завтра придет грузовик. На Огродовой, 27, это было недалеко от выхода из канализации, жили поляки. Но они занимали нижние этажи, а на остальных – до шестого – было пусто. Тихонько, как коты, мы выбрались из тоннеля…

Все сорок человек?

Все! Каждый бежал к воротам, потом на лестницу и по ступенькам на самый верх, на чердак. Мы поднимаемся на чердак и не понимаем, зачем нас сюда привели. Только тогда нам сказали, что грузовик придет завтра утром.

Всем удалось проскочить?

Да. Все сорок человек прошмыгнули в полной тишине. Ну вот, оказались мы на чердаке. О сне и говорить не приходится – мы все мокрые. Ждали до утра. А утром грузовика снова нет. Зато пришли Стефан с Элиезером. Принесли нам… булочки! Вот такую корзину свежих булочек! Вы смеетесь?

Да, могу себе представить: измученные люди в вонючей одежде – и у каждого в руке свежая булочка.

Ну да, каждый получил по булочке, а нам бы надо по две буханки хлеба. Но, наверное, Стефан больше ничего не мог достать.

Это было двадцать девятого?

Да. Где-то в половине десятого появился Элиезер – без ботинок и своей кожаной куртки. Что случилось? Его схватили шантажисты, забрали деньги, обувь, все отобрали и так оставили. Не немцы – поляки, шмальцовники[178]. А он был с оружием! Но ему не хотелось поднимать шум, он боялся, что могут обнаружить и нас. Напали на него совсем рядом с Огродовой. Мы дали ему какую-то одежду. Элиезер сообщил, что грузовика все еще нет, надо ждать до рассвета, днем все равно нельзя ехать.

А что вы сделали с мокрой одеждой?

У каждого была своя печка. Высушили одежду на собственном теле. Сначала как следует вещи выжали, а потом они на нас сохли.

Воды не было?

Ни капли.

Только булочки?