«Я собираю мгновения». Актёр Геннадий Бортников

Обладая творческой волей и обостренным чувством самоиронии, она умело обращалась в своем «творческом хозяйстве» с данными, отпущенными ей Богом. Вот несколько фраз, сказанных С. Бирман в свой адрес, которые в какой-то мере могут подтвердить сказанное выше.

«Вчера долго смотрелась в зеркало: лицо с чертами довольно резкими, это мягко говоря».

«В мысленном разговоре с людьми я гораздо умнее».

«Никогда в жизни не была самоуверенной, но вера в себя никогда не хотела умирать во мне».

Еще в 20-е годы прошлого века Бирман создает яркие эпизодические роли в прекрасных фильмах: «Закройщик из Торжка», «Девушка с коробкой», Конец «Санкт-Петербурга». А в 1944–45 гг. снимается у С. Эйзенштейна в «Иване Грозном», где создает образ Ефросиньи Старицкой, за что получает Сталинскую премию. В пятидесятые годы работает с Г. Козинцевым в фильме «Дон Кихот», снимается в легкой комедии с И. Ильинским «Безумный день» и, конечно, в фильме по пьесе Л. Леонова «Обыкновенный человек». Бирман исполняет здесь роль Констанции Львовны ярко, не щадя ни свою героиню, ни свои внешние данные. Вернее, не играет, а мастерски лепит, творит свою экранную роль. Кажется, что ее Констанция Львовна – человек с неадекватной психикой, но за всем этим открывается трагикомическая суть ее персонажа. Рассказывали, что Л. Леонов, посмотрев на киностудии отснятый материал, заволновался: как бы его Констанция Львовна в исполнении С. Бирман не стала самым ярким персонажем экранизации. Но, подумав, заметил, что теперь, после того, что «сотворила» Бирман, другой Констанции Львовны он себе и представить не может.

Прошли многие годы, и теперь, когда вспоминают фильм «Обыкновенный человек», говорят: «А, это фильм, где снималась Бирман». Многие фразы, сказанные с экрана ее героиней, надолго становились цитатами. Достаточно вспомнить сцену «с картами», когда Констанция – С. Бирман дает «мудрые» советы своей дочери Кире – Ирине Скобцевой: «Пей, пей свою судьбу, доченька, но не проглоти иголки».

Однажды после вечера в театре по случаю какой-то даты я застал Бирман в гардеробе и бросился подавать ей пальто, заметив при этом: «Вы, как Золушка, Серафима Германовна, покидаете театр без одной минуты двенадцать». На что Бирман не без иронии ответила: «Геннадий! Я не Золушка. Я пепел от Золушки».

После этого я Бирман больше не видел. Театр уехал на гастроли. Захворавшая Бирман с театром не поехала. Затем, когда театр вернулся в Москву, вспомнили о Серафиме Германовне. Стали звонить ей домой по телефону, но телефон упорно молчал. Бросились к ней домой. Там никого не было. Она исчезла. Ее обнаружили в Ленинграде, где жила ее престарелая сестра. Рассказывают, что тяжело пережив потерю мужа, который ее боготворил, Бирман оказалась в больнице. Как-то навещавшие ее люди застали ее в палате, в окружении больных. Она, стоя на столе, репетировала шекспировского «Гамлета», и за отсутствием мужчины сама выступила в роли принца Датского.

Поздравляя Серафиму Бирман с очередной датой (это было ее восьмидесятипятилетие), газета «Советская культура» по недосмотру обозначила ее звание – народная артистка СССР. Посыпались поздравления с датой и с присвоением высокого звания. Но извиняться за промах было уже поздно. Там, в больнице, разрабатывая шекспировскую трагедию по методу Станиславского, в гордом одиночестве, верная традициям МХАТа, репетируя свою последнюю роль, заканчивала свой путь Великая актриса, народная артистка РСФСР Серафима Германовна Бирман. Стоя на столе и простирая руки к небу, вопрошала она: «Быть или не быть? Вот в чем вопрос…» И, кажется мне, внутренний голос шептал ей: Быть! Быть! Быть!..

«Любовь Орлова играет эту роль»

«Любовь Орлова играет эту роль, Орлова, Орлова играет эту роль» – озвученные титры к популярной кинокомедии «Волга-Волга», пересмотренной десятки раз. Любовь Орлова – кумир миллионов зрителей.

Помню, как еще подростком, одержимый предвкушением праздника, нащупывая в кармане заветный билетик, спешил я на станцию «Электрозаводская», где на площади Журавлева находился тогда театра им. Моссовета. В который раз мечтал я увидеть спектакль «Лиззи Мак-Кей» со знаменитой Орловой. Любовь Петровна – женщина удивительной красоты, потрясающее обаяние, что-то божественное. На ней всегда были какие-то необыкновенные шляпки, декольте, она была на каблучках, каждый раз неожиданная. В финале вместе со всеми я включался в общий ритм восторженных аплодисментов, вызывая любимую актрису, которая, в свою очередь, пригласит на сцену другую, элегантную по-европейски, женщину – режиссера спектакля Ирину Сергеевну Анисимову-Вульф.