Я - твое поражение (СИ)

Больше мы не могли говорить, наши губы весь оставшиеся путь были заняты только поцелуями.

Ещё около пары месяцев мы гоняли по скалам разрозненные отряды диких медов, наткнувшись на их город, взяли штурмом, разрушив до основания. Именно тогда тебе впервые пришла в голову мысль основать поселение, названное Александрополь. Ты поручил мне объехать с инженерами окрестности и наметить основные строения. Гордый высокой миссией, я отделился от общего состава войск и разъезжал во главе личной свиты.

Агафокл, Менегар, Фаддей, Ктесий — они не были хорошими воинами, зато каждый из них стоил не менее отряда отличных гоплитов. От них я научился прикладной геометрии, построению и расчёту, пока мои ровесники, по возвращению в Пеллу, соревновались в конных забавах и кулачных боях, я часами просиживал в просторных залах библиотек с хранившимися на многочисленных полках свитками.

Ты злился, вечером не находя своего филэ на ложе, посылал слуг разыскать меня. В мокрой одежде, с перемазанными глиной пальцами, я обычно находился на заднем дворе, возле ещё одной модели моста или же меня отрывали от постройки водной мельницы. Ты злился, выговаривал мне о неподобающем царскому любимцу поведению. Мы даже ссорились.

— Я не твоя жена и покрова невесты не надевал!

— А фракийская звериная накидка лучше? Я же знаю, каждую ночь ты, усыпив меня, бегаешь к их вождю! Зачем Гефестион?! Зачем ты ходил к Тамазу, сидел с ним рядом, позволял дотрагиваться? Если ты думаешь, будто я слеп и глух, то здорово ошибаешься! О каждом твоём шаге мне докладывают, и это ранит меня!

Твоё лицо исказилось и на миг показывалось мне маской Пана, самого уродливого из богов Олимпа.

— Ты ревнуешь? Напрасно, Александр! Да, перс предлагал мне бежать, но я бы сломал себе ноги, если бы они сделали хоть один шаг от тебя! Дикарь мне интересен только как возможный союзник! Почему ты копишь в себе недовольство вместо, того чтобы откровенно поговорить со мной? Спросить!

— Я доверяют тебе, филэ! Тебе, и никому другому!

— Но при этом мы почти не говорим откровенно!

— Я берегу тебя! Мои враги, а их число огромно, тотчас начнут охоту за тобой, как только поймут, насколько ты поверен в государственные тайны! Яд, кинжал, укус змеи! Гефестион, у них много средств вырвать мне сердце! Потому хочу хранить тебя вдали от всех опасностей!

— Отлично, тогда убей! И стань неуязвимым! К чему тебе, как Ахиллу, иметь слабое место?! Ведь через не омытую водами Стикса пяту Аполлон поразил твоего предка насмерть?! Ты призван к великим подвигам, так иди к ним, но без меня! Убей! Стань неуязвимым, и ты легко выполнишь своё предназначение!

Я кричал со слезами в голосе и кажется даже схватился за меч на поясе, а ты словно призрака увидал: смотрел на меня широко раскрытыми глазами и тяжело дышал через открытый рот. Не помню, как долго продлилось то противостояние, очевидно, мы оба находились во власти Деймоса, бога безумия, но ты мягко вынул клинок из моей руки и, вздохнув, признал очередное поражение. Больше мы никогда не заговаривали на эту тему, и всё же, читая донесения, ты теперь не сидел особняком, напротив, твоя рука покоилась на моей талии. Соприкоснувшись головами, мы вместе читали любые послания и до полуночи обсуждали, пока Эрос не замыкал наши уста для более приятных дел.

Эта чёрная плетеная корзина стояла шестой день в моих покоях. Подарок для твоей властолюбивой матери ждал удобного случая. Испуганно сторонясь, её обходили все слуги, и даже Феликс осмелился высказать своё недовольство присутствием ядовитой гостьи. Я прикрикнул на него, сказав, что жду добрые вести, пока одна из подкупленных служанок не сообщит мне о хорошем настроении госпожи. И такой день настал. Обдумав в последний раз предстоящий разговор, я взял подарок и, облачившись в свой лучший хитон, алый с золотой каймой, направился тайным ходом в царский геникем. Впереди немая Гестия несла тусклый фонарь, освещая дорогу в подземелье. Мимо запечатанных кувшинов с вином и маслом, мимо кладовых мебели, ориентируясь только по условным меткам, высеченным на стенах, наша маленькая процессия добралась до лестницы, ведущий в покои царицы. Я сделал знак девушке опустить фонарь и выслал вперёд Феликса. Переговорив со служанками, меня впустили к твоей матери с большими предосторожностями, но, перед тем как войти, велели накинуть на голову длинный женский плащ.

Олимпиада приняла меня настороженно, следя, как поставили подарок на пол, выслала всех вон.

— Королевская кобра из загадочной Индии! — отрекомендовал я свой подарок.

Призвав на помощь всё своё мужество, сдвинул тяжёлую крышку, позволяя чёрной змее показаться во всей красе. Могучий аспид, полный царственного достоинства, медленно извиваясь, покинул плетёную темницу.