Я, звездный рыцарь, или Выйти замуж за героя

Он тихо скрипнул зубами. С некоторых пор для Карлы сделали временный пропуск под все двери корабля, за исключением машинного отсека, топливного и оружейной. И девушка, получив свободу, принялась беспрепятственно бродить по кораблю, суя свой любопытный нос, куда ни посмотрит. Но чаще всего она любила быть там, где Гурий, бегая за ним, как собачонка и карауля под дверью. Справиться с настырностью девицы не представлялось возможным — за десять дней она ухитрилась сделать приставленную к ней Ыйгун Чайво если не союзницей, то нейтральной стороной, и практикантка частенько оставляла свою подопечную без присмотра, мотивируя это тем, что ей надо заниматься своими основными обязанностями. Она и сейчас ими занималась, коли уж на то пошло.

Кстати, те же обязанности до сего момента спасали и Гурия. В добавление к своим обычным капитанским делам, он временно решил возродить канувшую в Лету должность связиста, поделив несложные, но нудные вахты между тремя людьми — двумя курсантами и собой, любимым. Себе, как мужчине, он отводил вечерние и большую часть ночных часов, лейтенант Чайво сменяла его рано утром, за два часа до основной побудки и оставалась на посту примерно до полудня. Во второй половине дня ее место занимал курсант Флегмачек. Пост связиста находился в рубке, где то и дело бывал капитан. Это давало возможность не только увиливать от общения с гражданкой Хоккенен, но и контролировать подчиненных.

Гурий очень надеялся, что от Шоррена придет еще какое-нибудь сообщение. Ыйгун не могла его не принять, но вот Флегмачек мог «не обратить внимания». Постоянный контроль — для отдыха капитану оставалось в сутки меньше пяти часов — нервировал, но Гурий утешался тем, что рано или поздно всему приходит конец.

— Гражданка Хоккенен, — промолвил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Потрудитесь вернуться в свою каюту, занять горизонтальное положение в ложементе и не забыть пристегнуться. У вас трехминутная готовность.

— Но я хочу быть здесь, — девушка юркнула за дальнее кресло. — Я не помешаю. Я буду сидеть тихо-тихо, как мышка! Честное слово!

Она впрямь шмыгнула куда-то за кресла, и Гурий уже собрался окликнуть лейтенанта Чайво, чтобы отвела свою подопечную в каюту и заперла на все замки, но тут послышался предупредительный сигнал, и малоподвижная картинка пришла в движение.

— Старт!

Гурий мгновенно забыл о девушке.

Несмотря на приличные размеры «стартовой площадки» одновременно начать движение могли далеко не все. Первыми сорвались с места те корабли, которые образовывали «первый слой». Они-то своим поведением и подали остальным знак разогревать двигатели. За ними с места тронулся «второй слой». Потом «третий» и, наконец, последними выдвинулись «подонки» — несколько катерков технической поддержки, а также те из зрителей, кому не хватало экстрима, и кто не довольствовался «обычным» зрелищем, желая посмотреть на Метеоритные Скачки изнутри. Среди этих молодчиков было два битком набитых туристами лайнера, и каждый сопровождала четверка тяжеловооруженных «Шершней» — специально на тот случай, если гонщики примут их за конкурентов.

Благодаря этому обстоятельству старт растянулся почти на полтора часа. Берген получил шанс стартовать только на восемнадцатой минуте. Пилоты — свои места заняли оба — аккуратно вывели «Золотую Рыбку» на трассу, и навигатор тут же перекинул им несколько наиболее выгодных вариантов, схожих только направлением движения.

— Взял курс, — с секундной задержкой откликнулся первый пилот.

— Держу маневр, — добавил второй.

Кораблик стал наращивать скорость, выискивая для себя местечко в пока еще плотном строю. Первый этап Скачек был чисто гоночным — кто вперед, не врезавшись ни в зрителей, ни в соперников, ни в станции и случайно попавшие на пути метеоры и тем более не попав в зону притяжения одной из планет и самого светила, пересечет систему по кратчайшему расстоянию и нырнет в поток метеоритов. Это было чисто испытание на скорость, и от того, каким по счету ты войдешь в поток, зависит многое — ибо те, кто шли первыми, могли не просто облетать метеоры, но и порой отбрасывать их в стороны, как шарики на бильярде. Так что идущие следом рисковали налететь на такой вот «потерявший строй» камешек. Для тех, кто шел последними, это впрямь была гонка на выживание. Шанс уцелеть получали лишь самые юркие — и самые хитрые, которые прокладывали курс по окраине потока, удлиняя себе расстояние, но уменьшая вероятность остаться там навсегда в виде мятого комка металла и пластика.

— Скорость?

— Пять десятых, — доложил пилот. — Начинаю разгон.

— Давай.

«Золотая Рыбка» начала ускоряться, одновременно забирая чуть в сторону от основного потока, словно и впрямь была только рыбой. Правилами гонок это не возбранялось — главное, ты должен нырнуть в поток и выйти из него, а вот где и под каким углом, не важно.

— Эй, парень, ты куда?

На время гонок большая часть каналов для связи отключалась, оставался лишь общий, на котором с гонщиками связывались устроители. Специально, чтобы пилота и капитана не отвлекали пустые разговоры. Этот вызов шел на общем.