Я, звездный рыцарь, или Выйти замуж за героя

Пискнул комм внутренней связи. Будь это связь внешняя, Гурий не ответил бы. Но внутри корабля его мог вызывать только вахтенный.

Так и есть.

— Кэп, вас вызывают… В отделение! — голос его упал до трагичного шепота. — К начальству.

— З-зачем? — коньяк уже начал действовать.

— Не могу знать. Сказали, это срочно. Сообщение официальное…

Гурий выругался на своем родном языке, не задумываясь над тем, каково будет вахтенному услышать русский мат. Быстро они. Официальное сообщение означает, что это приказ. И что его мнение не важно. Наоборот, начальство вызывает, чтобы что-то до него донести. И делает это совершенно открыто, уверенное в своей правоте. Уклониться от вызова можно было в двух случаях. Либо удрать и быть объявленным вне закона, либо покончить с собой. Мертвые сраму не имут, как говорил какой-то русский князь почти две тысячи лет тому назад[13].

Но удирают только те, кто действительно виноват. А умирают те, у кого не осталось больше ничего.

— Пусть подготовят флайер! — сказал Гурий. — С пилотом.

И, пока вахтенный отдавал распоряжение, в три больших глотка допил коньяк.

Старший помощник Ковач и курсант Флегмачек находились в рубке, когда пришло сообщение. Они присутствовали при разговоре вахтенного с капитаном и потом, прильнув к обзорным экранам, затаив дыхание, следили, как, чеканя шаг, Гурий Хват подходит к флайеру, нарочито скупым движением забирается внутрь, и как флайер стартует.

— Ну, вот видите, курсант? — усмехнулся Ковач. — Наш рапорт все-таки возымел действие.

— Так быстро?

— А что вы хотите? У них было почти шесть суток на принятие решения, а эта эскапада… инсценировка просто-напросто заставила начальство форсировать события. Без этой выходки, сознаюсь, наш рапорт мог завязнуть в бюрократическом болоте на неопределенный срок. Но — все хорошо, что хорошо кончается!

— Еще ничего не закончилось, — парировал Флегмачек.

— Да, юноша, предстоит много работы, но мы справимся, — Ковач покровительственным жестом положил парню руку на плечо. — Ибо правда и закон на нашей стороне.

— Кхм…

Оба обернулись. Вахтенный окаменел на своем месте, но заливавшая затылок и уши краска говорила о том, что он прекрасно слышал каждое слово.

— Да, это неприятное действие. Настоящая трагедия, — другим тоном добавил Ковач. — Практически выдать правосудию своего капитана… Но я уверен — Гурий Хват, всегда чтящий букву закона, в другое время ради меня поступил бы точно также. Идемте, курсант Флегмачек. Ваша практика закончилась, вам надлежит собрать свои вещи и покинуть борт крейсера.

Когда дверь за ними закрылась, вахтенный круто обернулся и показал ей оттопыренный палец.

Глава 14

Долетели не сразу — еще на старте коньяк аукнулся, так что пришлось экстренно снижаться к больнице при космопорте и принимать таблетку от отравления. Эта заминка помогла Гурию прийти в себя. Раскисать было рано. Его пока не арестовали, его всего лишь вызывали для дачи показаний, а это значит, что бороться можно и нужно. Кроме того, на его стороне, пусть и неофициально, посольская миссия Ка-Песс, а также осознание того, что он нужен Шоррену Ганну. Тот уже препровожден в тюремную больницу, и от Гурия может зависеть, когда и в качестве кого он оттуда выйдет.

Мысль о том, что от него еще что-то зависит — пусть и жизнь одного-единственного человека! — помогла собраться, и в родное отделение он вступил спокойно и уверенно.

Как всегда, тут было полно народа. «Приземленные» полицейские были заняты своими делами, их тут почти не было в разгар рабочего дня, канцелярия и бухгалтерия, а также всевозможные начальники отделов и внутренних служб либо отсиживались по кабинетам, либо с важным видом шествовали по своим делам. Туда-сюда болтались без дела только такие же как он, космолетчики. Кто-то уютно устроился в комнате отдыха, кто-то бродил по коридорам, кто-то просто подпирал стену или болтал с коллегами, а кто-то носился с пеной у рта, что-то добывая и доказывая. Бюрократия — единственный внутренний враг человечества, с которым нельзя бороться до тех пор, пока остается цел и невредим последний в мире документ. И не важно, в каком он виде — на бумаге, камне, деревянной табличке, магнитном носителе или в виде файла завис где-то в сети. Как всегда, у Гурия возникло стойкое чувство, что со Старой Земли он никогда не улетал. Наоборот, все эти люди разных рас — в Интергалакпол звездной империи принимали только гуманоидов — почему-то понаехали к нему в гости. «Что ж, — мелькнула ироничная мысль, — тем легче будет адаптироваться в случае экстрадиции. Просто сказать себе, что „понаехавших“ все-таки выслали по схеме „чемодан-вокзал-планета!“» В том, что самым мягким наказанием для него будет высылка с лишением всех званий и наград, он не сомневался.

Удивление вызывало другое — никто из встречных, а знакомых лиц тут было довольно много — не смотрел сочувственно. Скорее, с любопытством.

— Привет, Хват! — крикнула ему из другого конца коридора девушка из смешанного экипажа крейсера «Горький». — Чем там дело на Уздечке закончилось? А то мы первыми стартовали…