Якудза: преступный мир Японии

Для сравнения: скачки приносили оборот в три триллиона иен, велосипедный спорт – один триллион, столько же – лотерея и чуть побольше – гонки на лодках. Отсюда вывод, что индустрия патинко превзошла все другие разновидности азартных игр вместе взятые. Инвестируя в этот бизнес, можно было неплохо заработать.

Даже если рассматривать индустрию патинко как отдельную отрасль, видно вот что: в 2003 году автомобильная промышленность, включая производство запчастей, принесла доход в 41 триллион иен, а все формы здравоохранения в общей сложности – 31. В высших кругах японского общества над патинко смеются, но это не меняет того факта, что речь об одной из крупнейших отраслей промышленности. В 2007 году, до появления айфонов, это был один из немногих способов выпустить пар, доступных многострадальному японскому чиновнику.

Рынок в тридцать триллионов иен сформировался за счет шести тысяч салонов патинко по всей стране. В 2003 году 17,4 миллиона клиентов потратили в среднем 112 800 иен, играя в патинко, в результате чего каждый салон получил среднюю ежемесячную прибыль в размере 166 миллионов иен и годовую прибыль в два миллиарда. Ни одна другая отрасль не приносила такой огромной прибыли.

Неудивительно, что Япония сопротивлялась распространению казино – у нее уже была собственная игровая индустрия. И автоматы для игры в патинко тоже эволюционировали. Появились игровые автоматы пачи-сло, ставшие азартным эквивалентом наркотикам, – такие же захватывающие и вызывающие привыкание.

Многие хотели урвать кусок этого пирога в тридцать триллионов иен. Якудза десятилетиями вытягивала из салонов деньги. Владельцы магазинов ничего не могли с этим поделать, поскольку знали, что они управляют практически нелегальными игорными заведениями. Владелец салона патинко в Сайтаме рассказал мне, что отвязаться от якудза было немыслимо и что до 1992 года, пока не были приняты первые законы о борьбе с организованной преступностью, даже полиции было наплевать.

Местные якудза не только требовали денег за защиту, но и сами играли, а в случае поражения запросто могли перебить все оборудование и перепортить дорогие машины. Дошло до того, что якудза платили за то, чтобы они не посещали заведений.

К середине 1990-х годов Национальное полицейское управление Японии, на протяжении многих лет позволявшее отрасли существовать в «серой» правовой зоне, решило принять жесткие меры. Они предложили бизнесменам помощь в избавлении от якудза, а взамен хотели лишь уверенности в том, что салоны патинко предложат вышедшим на пенсию полицейским хорошо оплачиваемые должности.

Хотя с якудза худо-бедно удалось справиться, склонность салонов патинко к уклонению от уплаты налогов со временем не угасла. Особенно тех салонов, которыми управляют северокорейские японцы. Полицейские источники отмечают следующее: «Салоны, принадлежащие северокорейцам, в частности, считают, что вместо налогов японскому правительству можно переводить деньги своему собственному». Хотя эта отрасль рискованна, поскольку всегда находится под контролем полиции, давние традиции по уклонению от уплаты налогов не могут так просто взять и исчезнуть.

Жизнь корейцев в Японии никогда не была легкой, и после войны им пришлось сформировать группу поддержки, которая впоследствии разделилась на два лагеря: один состоял в союзе с Северной Кореей, другой – с Южной. Война расколола корейскую диаспору в Японии, как и в самой Корее.

Послевоенные этнические корейские организации возникли в рамках борьбы с дискриминацией, помощи братьям и сестрам и участия в политике – как, например, Лига против дискриминации евреев в Соединенных Штатах. После окончания войны была создана Лига коренных корейцев в Японии, которую чаще называли «Чхонрён» – от слова «дзайнихончосенджинренмей». «Чхонрён» действовала как фактическое правительство корейцев в Японии, собирая налоги, распределяя социальные пособия и даже судя преступников в тот период, когда правительство Японии находилось в состоянии хаоса. Лига была сформирована в октябре 1945 года и быстро склонилась к поддержке Северной Кореи. Первоначально ее основными целями были репатриация всех корейцев и обучение корейских детей в Японии в рамках их подготовки к репатриации.

Отражая холодную войну в целом и раздел Кореи в частности, «Чхонрён» не смогла создать единого фронта среди этнических корейцев в Японии. Те, кто был недоволен ее коммунистической направленностью, в 1946 году сформировали правоцентристскую группу – Союз корейских жителей в Японии (дзайниппондайканминдан), связанный с Южной Кореей, который теперь известен как Миндан. Миндан ожидал, что корейцы вскоре репатриируются, и, в отличие от Чхонрён, старательно избегал вмешательства в японскую политику, присоединился к Южной Корее и был в целом прояпонским и проамериканским. Из-за проамериканской позиции Южной Кореи.