Якудза: преступный мир Японии

Начало Корейской войны углубило раскол во взглядах и ориентировало этнических корейцев на внутреннюю политику. В 1955 году Чхонрён стала тем, что сейчас называется Генеральной ассоциацией корейцев-резидентов Японии (дзайнихончосенджинсорэнгокай), и обычно ее называют «Сорен», «Чосорен» или «Чонгрюн».

Ориентация на родину – вот что стало основой идеологии «Сорен», но организация оказывала поддержку и этническим корейцам, живущим и работающим в Японии. Два ее важнейших столпа – финансы и образование. В то время, когда японские банки почти никогда не выдавали этническим корейцам кредиты, финансовое подрозделение «Сорен», Чогин-банк, предоставляло такую возможность.

Нет сомнений в том, что «Сорен» был и остается машиной по зарабатыванию денег для Северной Кореи. Кацуэй Хирасава, парламентарий и бывший высокопоставленный офицер Национального полицейского управления, с удивительным сочувствием рассказывает об этом в своей книге «Полицейский бюрократ смотрит на японскую полицию».

Хирасава отмечает, что те (проживающие в Японии), у которых есть семьи или родственники, оставшиеся в Северной Корее, не могут не подчиниться приказу («Сорен») «отправлять деньги обратно на родину». Потому что их близкие, по сути, являются заложниками. В прошлом те, кто связал свою жизнь с патинко, и пожертвовавшие больше миллиона долларов, получали знак отличия, а их имена публиковались в журналах как имена тех, кто внес вклад в развитие отечества. По словам бывших сотрудников организации, «Сорен», по сути, представляет собой филиал правительства Северной Кореи.

Налоговые органы Японии неохотно собирают деньги с салонов патинко, связанных с Северной Кореей. Однажды, когда филиал Национального налогового агентства совершил в салоне обыск, «Сорен» собрал армию протестующих и обратился к ним с речью. Национальное налоговое агентство было сильно испугано этим инцидентом.

Было хорошо известно, что после этого власти не решались беспокоить салоны патинко, связанные с Северной Кореей. Лидеры «Сорен» использовали это в качестве доказательства того, что деньги, сэкономленные за счет неуплаты налогов японскому правительству, были получены благодаря усилиям организации, и поэтому салоны патинко должны в знак благодарности вернуть часть денег на родину.

Хотя Миндан и «Сорен» оказывали финансовую помощь корейцам в Японии, еще большее значение имело этническое образование. «Сорен» в своей идеологии следовала северокорейской версии коммунистического национализма и обещала репатриацию всем дзайнити (этническим корейцам в Японии). Тем временем поддерживаемый Южной Кореей Миндан создал свои собственные банковские учреждения и школьные системы.

Для меня было важно понять разницу между ними, поскольку считалось, что генеральный директор «Вахей Энтертейнмент» был тесно связан с группой «Сорен» (Северная Корея). Если принять во внимание американские и японские правила ведения бизнеса с Северной Кореей, одной этой ассоциации может быть достаточно, чтобы отклонить просьбу о кредите.

Я встретился с корпоративным следователем из «Теикуоку Датабанк» и получил копию их отчета о компании. Он поставил фирме оценку C+ и отметил, что президент фирмы мистер Ли родился в Корее и в Японию приехал в возрасте десяти лет. Образование получил только среднее. Любил играть в гольф (судя по всему, каждый генеральный директор в Японии любит играть в гольф, даже если не любит). О каких бы то ни было его связях с «Сорен» не упоминалось, но было известно, что мистер Ли получил южнокорейское гражданство, когда – неизвестно.

Если он в самом деле имеет корейское гражданство, подумал я, и состоит в Миндане, это в значительной степени исключает его из рядов корейцев, связанных с Северной Кореей. Я знал, где могу справиться о его связях с Минданом, если таковые имеются.

Глава девятая. Мир глазами мистера Ли

Я позвонил Хэнг-И Киму, который обычно представлялся японским именем Косуке Канеда. Как и многие корейцы в Японии, он взял псевдоним – чтобы избежать расовой дискриминации и вообще лучше вписаться в японское общество, это было просто необходимо.

Отец Канеда владел салоном патинко в Сайтаме, и Канеда должен был когда-нибудь взять на себя управление фирмой. Я познакомился с ним в конце 1990-х, когда еще был репортером в «Ёмиури Симбун» и работал над очередной статьей. С 1997 по 1999 год я упорно следил за историей «Сайтама Сёгин», банка, который был частью финансовой сети, управляемой корейскими японцами, по большей части связанными с Южной Кореей или Минданом. Банк обанкротился в 1999 году. «Сёгин» имел свою собственную банковскую систему, но после экономического краха в Японии едва не лопнул как пузырь.