Якудза: преступный мир Японии

– Так вот, отвечаю на ваш вопрос. Да, у «Сорен» есть собственные салоны патинко. Думаю, им это необходимо, потому что такие люди, как я, уже не хотят давать им ни одной паршивой иены.

Бывают случаи, когда вопросы лишь мешают получить ответ. Я решил молчать и дать ему выговориться. Шлюзы были открыты. Я почти не сомневался, что, когда он закончит свой рассказ, все обретет смысл.

Мистер Ли рассказал мне о своем брате и движении за репатриацию – масштабнейшем мероприятии, призванном убедить корейцев присоединиться к своим братьям и сестрам в «Раю рабочих».

В конце 1950-х годов осуществлялся серьезный проект по репатриации, когда Ким Ир Сен в честь десятой годовщины основания Северной Кореи пообещал «новую жизнь после возвращения на родину». Правительство Северной Кореи стремилось восполнить нехватку рабочей силы и укрепить свое влияние на нацию в целом. Японское правительство, как ни удивительно, как будто бы стремилось помочь. При поддержке японских политиков правого и левого толка, а также Международного Красного Креста в рамках проекта репатриации в Северную Корею было отправлено 93 340 человек, в том числе 6731 японец, несколько китайских супругов и иждивенцев.

Проект репатриации понравился тем жителям Японии, которые были разочарованы повсеместной дискриминацией и уменьшением перспектив дзайнити. Им сказали, что Северная Корея – отличная альтернатива их жалкому существованию в Японии. Пропагандисты вооружились мифом о рае на земле, где каждый холодильник полон говядины и свинины, а молодежь может учиться хоть в Университете Ким Ир Сена, хоть в Московском государственном университете. Официально проект завершился в 1984 году, но фактически – к началу 1960-х, когда люди узнали, что происходит на самом деле.

Северная Корея представляла собой чудовищное, тоталитарное подобие шоколадной фабрики Вилли Вонки. Попасть туда было можно, покинуть ее – никогда.

Этому проекту лишь раз попытались сопротивляться, в первую очередь Миндан и правительство Южной Кореи, которое даже спонсировало террористические акты, чтобы его остановить. В действительности страдания дзайнити в Северной Корее явно противоречили обещанию рая и тем самым остановили этот поток. Перебравшиеся туда дзайнити почти сразу же стали обедневшими гражданами Северной Кореи второго сорта. Газеты, такие как «Асахи Симбун», бесстыдно продолжали движение за репатриацию, даже несмотря на доказательства того, что вернувшихся ждала мрачная судьба. Целое поколение японцев корейского происхождения стали заложниками Северной Кореи, с помощью которых они вытягивали деньги из их родственников, оставшихся в Японии. Был ли таков их план с самого начала, никто не знает.

Старший брат мистера Ли был одним из тех, кто в 1962 году вернулся в Северную Корею вместе с женой-японкой. Он владел небольшим магазином электроники в Сумидаку. Ли отговаривал его возвращаться, но брат не послушался, и они поссорились. Он так и не вернулся назад, его жена – тоже. Магазин он передал мистеру Ли.

Год спустя эмиссары «Чосен Сорен» появились в магазине Ли с письмами от брата и просьбами о деньгах. И с тех пор они не давали ему покоя. Он подозревал, что из всех денег, которые он отправил брату и невестке, до них дошла в лучшем случае половина.

Но им еще повезло. К некоторым из тех, кто приехал назад, власти Северной Кореи отнеслись с подозрением и отправили их в трудовые лагеря; они так и не вернулись живыми. Японские корейцы, бежавшие из Японии прочь от явного и скрытого расизма, столкнулись с самым смертоносным расизмом и ксенофобией, которые только можно себе представить, со стороны своих так называемых братьев и сестер.

В последний раз мистер Ли видел брата и невестку десять лет назад, когда они садились на паром в Северную Корею, известный как «Ман Гён Бонг 92». Этот грузопассажирский паром был назван в честь холма недалеко от Пхеньяна, построен в 1992 году на средства «Чосен Сорен» и использовался для перевозки пассажиров и грузов между Северной Кореей и Японией. Мистер Ли передал брату наличные и виски, его жене – хороший зеленый чай, японские сладости и журналы.

– Они выглядели несчастными, и нам дали лишь немного времени, чтобы поговорить. Мой брат стал совершенным скелетом. Кейко, его жена, пыталась изобразить счастливое выражение лица. Там, где они жили, люди умирали от голода; их оставили в живых, потому что они помогали получать деньги для правительства. Сдается мне, если бы они могли уехать со мной, они бы не медлили ни минуты.

Работа парома была прекращена в 2006 году, когда Япония запретила всем северокорейским судам заходить в японские воды. Отношения между Северной Кореей и Японией ухудшились после исторического визита премьер-министра Дзюнъитиро Коидзуми в 2002 году, когда Северная Корея призналась, что на протяжении нескольких десятилетий похищала японских граждан – якобы для подготовки шпионов. Они позволили некоторым похищенным вместе с Коидзуми вернуться в Японию.