Якудза: преступный мир Японии

– Мистер Адельштейн, наши мысли сходятся. Мне кажется, это великолепная идея. Это будет наша игра в покер. Наше собственное казино.

Олдман организовал встречу, позаботился о том, чтобы в комнате были установлены видеокамеры, а я составил список предлагаемых вопросов. План был прост: Олдман откроет встречу и поприветствует нашего гостя, молодая симпатичная помощница будет переводить наши вопросы и его ответы, а меня представят как стажера, который провел год в Японии. Помощнице, мисс Итикава, сказали, что ее работа заключается в том, чтобы отвлекать и успокаивать гостя.

В очень холодный январский день все пошло по плану. К нам явился вице-президент корпорации «Субурбан» в темно-сером костюме, белой рубашке и галстуке в бело-серую полоску. Его лицо украшали очки в золотой оправе, а волосы с проседью были зачесаны назад. Я отметил его массивные золотые часы «ЛеКультр» и начислил ему баллы за хороший вкус, по крайней мере по части классических швейцарских часов класса люкс.

Интервью началось с нескольких вопросов о софтболе. Всех угостили кофе. Я сидел в углу и со скучающим видом листал журнал «Экономист».

Поделитесь, каким вы видите будущее коропорации «Субурбан»?

На что вы хотите получить кредит?

Расскажите мне о ваших инвестиционных фондах недвижимости.

И лишь обсудив все эти темы, Олдман бросил первую гранату.

– Имеет ли ваша фирма сейчас или, может быть, имела в прошлом какие-либо связи с организованной преступностью? Иначе говоря, с якудза?

Вице-президент пренебрежительно махнул правой рукой и зачесал волосы назад.

– Конечно, нет. Мы работаем по очень строгим правилам. В совет директоров нашей организации даже входит бывший прокурор. Мы сотрудничаем с «Голдман Сакс» и другими фирмами, которые очень строго соблюдают требования. Мы уверены, что наша бизнес-модель удовлетворит ваши потребности.

Олдман кивнул и после того, как помощница перевела ответ, молчал, наверное, целую минуту. Вы не представляете, как долго может длиться минута. Наконец он провел указательным пальцем по краю чашки, по часовой стрелке, и резко поднялся.

– Прошу меня извинить, – обратился он к вице-президенту, – но мне нужно сделать важный звонок. Пожалуйста, подождите немного, – и он вышел, а вслед за ним вышла переводчица. Посмотрев вице-президенту в глаза и пожав плечами, я сказал по-английски:

– Может быть, он надолго. Хотите еще кофе?

– Нет, спасибо, – ответил вице-президент. Я вновь уткнулся в журнал. Шли минуты. Вице-президент достал мобильник, кому-то позвонил и приглушенным шепотом заговорил по-японски.

– Думаю, они знают. Что говорить? Что признавать? Когда мы якобы избавились от этого парня?

На другом конце провода кто-то кричал, называл вице-президента дураком, обвинял в том, что он не справился с заданием. Вице-президент растерянно кивал, и у него взмокли уши. Я и не знал, что уши могут взмокнуть так, что это будет видно со стороны.

Наконец он завершил разговор. Спустя пятнадцать минут вернулся Олдман, уже без переводчицы, и указал на меня.

– Дальше интервью будет проводить мой коллега. – Он едва заметно улыбнулся и сел, а я встал.

Я представился на официальном японском языке и начал второй раунд допроса. Вице-президент ужасно удивился, будто статуя в музее у него на глазах вдруг начала двигаться. Выражение его лица напомнило мне эпизод, когда я обсуждал с коллегами по газете, какой засранец мой босс, а потом обернулся и увидел, что он стоит позади меня. Вице-президент был до того ошарашен, что мне дважды пришлось задать бедолаге вопрос, все ли с ним в порядке.

Может быть, он так нервничал, потому что не мог вспомнить, что именно прямо сейчас сказал по телефону. Люди очень плохо запоминают, что говорят, если думают, будто их никто не слушает. Я рассказал ему половину того, что мы уже знали о его фирме и Кетта, его партнере-якудза, после чего спросил:

– Можете ли вы рассказать мне, какую роль он все эти годы играл в фирме?

Вице-президент сделал вид, будто не слышал вопроса. Я задал ему несколько других:

– Ваша фирма не знала об аресте специального советника и его криминальном прошлом? Если не знала, то почему? А если знала, то по какой причине посчитала приемлемым работать с Кетта?

Он по-прежнему молчал, и я решил использовать его молчание нам во благо. Я вынул из портфеля ярко-красную книгу и положил посередине стола между нами. Она называлась «Подставные компании якудза: реальность и как с ними бороться» и была составлена Ассоциацией юристов Нагои.

К концу интервью он сломался. Он извинился за то, что пытался скрывать важную информацию, признал сотрудничество с Кетта ужасной ошибкой и пообещал, что компания исправит свои действия. Но это уже не могло ей помочь. После того как стенограмма интервью попала в пищевую цепочку, планы бизнес-подразделения были отменены.