Якудза: преступный мир Японии

Во время деликатного в американо-японских отношениях периода Госдепартамент явно остерегался вмешиваться в схему, которая принесла очевидную пользу режиму Киши. Кроме того, Макартур лично выразил свое сочувствие, отметив (как сообщил тогдашний посол Австралии), что «он вряд ли вправе критиковать японцев, поскольку корейцы, оставшиеся в Японии, представляют собой озлобленных бедняков, среди которых много коммунистов и много преступников».

Иронию этому замечанию Макартура придает его умышленное незнание того, что именно послевоенная политика Японии привела корейцев к бедности, ограничила их возможности трудоустройства и подтолкнула их к преступной деятельности.

Япония не оставила им большого выбора: патинко, корейское барбекю, секс-обслуживание. Либо билет в один конец в рай для рабочих – Северную Корею.

Подытожить все это уместно японской поговоркой: «Киите гокураку, мите дзигоку» – «На словах рай, на деле ад». Она применима во многих случаях, особенно в Японии – слухи и реальность очень часто радикально отличаются друг от друга.

Глава десятая. Пугала

– Вы играете в покер, мистер Адельштейн? – спросил меня Олдман, когда мы пили «Никка 17» в ресторане «Леди Джейн» в Симокитазаве. Его глаза блестели, может быть, от виски; «Никка 17» и меня согрел в тот дождливый и холодный январский вечер. В баре тоже было прохладно. Играли песни Сонни Роллинза, и мы наслаждались ими, сидя за большим столом под гигантской черно-белой фотографией Мэрилин Монро. Я не сразу ответил на вопрос, так что он уточнил:

– Может быть, вы никогда не играли в покер?

Он говорил с сильным новоанглийским акцентом, отчего каждая его фраза звучала как вызов.

– Я не люблю азартные игры, – ответил я.

– Но покер – игра, требующая не только везения, но и таланта, – пояснил он. – Думаю, нам стоит попробовать сыграть по-настоящему.

Он попал в точку.

– Я прочитал отчет, который прислал мне Тони, – по-моему, очень убедительно. Полагаю, большую часть исследования провели вы. В отчете приводятся веские аргументы в пользу отказа от любого бизнеса с корпорацией «Субурбан». Но увы, бизнес-отдел в проекте не участвует. Компания пользуется огромной популярностью в сфере недвижимости – они сделают все, чтобы заключить сделку. Президент «Субурбан» заявил, что «Голдман Сакс» на их сделках заработал миллионы. Вы тоже могли бы их заработать, говорит он, и люди верят, потому что хотят верить.

Я отпил виски.

– Всякий раз, когда «Голдман Сакс» инвестирует в теневые компании, он получает прибыль, – продолжал Олдман. – Следующий неудачник, который будет вести дела с теневой компанией, останется без штанов, это и сейчас уже понятно.

Корпорация «Субурбан» располагалась в Нагасаки и находилась в первой секции Токийской фондовой биржи. На первый взгляд дела у компании шли очень хорошо: годовой доход составлял около 500 миллионов долларов. Тем не менее, изучив дела компании, мы с Михиль обнаружили неоспоримые связи с организованной преступностью. По крайней мере, до 2006 года Токиюки Кетта[12], человек, хорошо известный своими связями с преступным миром, был в корпорации специальным советником.

В ноябре 1992 года Кетта вместе с членом «Гото-гуми» был арестован за нарушение Национального закона о земле, поскольку приобрел участок для гольфа в префектуре Яманаси. В то время он был вице-президентом «АйСиДжи», компании по недвижимости, которую полиция определила как подставную компанию «Ямагути-гуми». Изучив корпоративные записи, газетные документы, полицейские протоколы и другие материалы, я установил все связи.

Кетта был не просто советником «Субурбана». Его кабинет располагался рядом с кабинетом президента, на двери висела табличка с его именем; он был неизменным участником корпорации. Его роль заключалась в том, чтобы руководить махинациями, связанными с землей. Несмотря на то, что Кетта был уволен из «Субурбана» в 2006 году, он по-прежнему имел на корпорацию большое влияние, оставаясь в тени.

Кроме того, корпорация «Субурбан» имела репутацию компании, использующей силовую тактику, чтобы вынудить людей покинуть их дома и квартиры, дав компании возможность осваивать новые районы и выступать посредником в строительстве новых зданий.

Мне все это казалось ясным как божий день. Олдман со мной согласился, но ему нужно было заставить бизнес-подразделение раз и навсегда отказаться от запланированных сделок с корпорацией. Так что он попросил у меня совета.

– Ну, – произнес я, – почему бы нам не пригласить их представителя на встречу? Зададим ему пару вопросов, посмотрим, что он ответит. Если будет врать, то ему, возможно, есть что скрывать. Давайте посмотрим, какие у них протоколы по борьбе с организованной преступностью и соблюдению требований.

– Хотите допросить президента компании?

– Ну, по крайней мере вице-президента, – ответил я.

С минуту Олдман водил указательным пальцем по краю рюмки, по часовой стрелке, и вид у него был весьма довольный и расслабленный. Допив виски, он сказал: