Янки при дворе короля Артура

Я нашелъ воду на разстояніи трехъ сотъ ярдовъ и отдохнулъ тамъ минутъ двадцать, какъ вдругъ услышалъ голоса. Я полагалъ, что это поселяне, идущіе на работу, потому что никто иной не встаетъ такъ рано. Но когда эти прозжающіе показались изъ за поворота дороги, то я увидлъ, что это не поселяне, а знатные люди; тутъ были навьюченные мулы и прислуга. Мн все это было видно черезъ небольшой просвтъ въ чащ кустарника. Мн казалось, что эти люди продутъ мимо короля, прежде чмъ я успю предупредить его; но отчаяніе придаетъ вамъ силы и я опрометью бросился къ тому мсту, гд сидлъ король; я прибжалъ какъ разъ во время.

— Простите, король, но намъ не приходится терять времени на церемоніи. Вставайте скоре! дутъ какіе-то знатные люди.

— Разв тутъ есть что-нибудь особенное? Пусть себ дутъ.

— Но, вдь, вамъ нельзя сидть. Встаньте! И примите самую почтительную позу, когда они будутъ прозжать мимо васъ. Вы, вдь, поселянинъ. Разв вы это забыли?

— Совершенно врно; я забылъ объ этомъ. Я задремалъ и видлъ сонъ, будто намренъ вести войну съ галлами.

Говоря это, онъ всталъ, но только не такъ быстро, какъ всталъ бы фермеръ при такихъ обстоятельствахъ.

— Примите почтителыіую позу! Милостивый лордъ… Король! Наклоните голову! Ниже! Еще ниже!

Онъ сдлалъ все, что могъ и имлъ такой смиренный видъ, точно скривившаяся цитадель въ Пиз. Вотъ все, что можно было сказать объ этомъ. Дйствительно, это показалось настолько страннымъ, что возбудило неудовольстіе по всей линіи прозжихъ а какой-то высокомрный ливрейный лакей въ конц одной изъ колоннъ поднялъ уже бичъ; я быстро заслонилъ короля, какъ разъ во время; въ этотъ моментъ между прозжими раздался громкій взрывъ хохота. Но я тутъ же сталъ умолять короля но обращать на это вниманія. Онъ старался преодолть себя, но ему это досталось дорогою цною; казалось, онъ готовъ былъ бы разомъ проглотить всю эту процессію. Но я сказалъ:

— Наше приключеніе можетъ кончиться очень плохо; у насъ нтъ никакого оружія и намъ нельзя тягаться съ этою вооруженною шайкою. Для того, чтобы имть успхъ въ нашемъ предпріятіи, слдуетъ не только переодться поселянами, но и поступать такъ, какъ поступаютъ поселяне.

— Совершенно разумно и противъ этого ничего нельзя сказать. Пойдемте, сэръ Патронъ; я буду внимательнымъ и постараюсь употребить вс усилія, чтобы исполнять мою роль, какъ можно лучше.

Онъ сдержалъ слово; но все же я не имлъ минуты покоя. Конечно, вамъ случалось видть неразумнаго ребенка, только что начавшаго ходить и который такъ любитъ предпринимать небольшія странствованія, а мать съ тревогою и безпокойствомъ слдитъ за каждымъ его шагомъ и часто предупреждаетъ его на волосъ отъ опасности; да, тотъ, кому это случалось видть, тотъ видлъ короля и меня.

Если бы я предвидлъ все это, то ни за что не согласился бы на такое опасное предпріятіе; сопровождать короля, переодтаго крестьяниномъ — значитъ все время находиться въ самомъ возбужденномъ состояніи.

Король постоянно пугалъ меня и всегда это было самымъ неожиданнымъ образомъ. На второй день къ вечеру я замтилъ, что у короля мелькаетъ изъ подъ одежды какой-то блестящій предметъ.

— Боже мой! — воскликнулъ я, — откуда вы это взяли?

— Я купилъ это вчера въ гостинниц у одного контрабандиста.

— Но къ чему вы это купили?

— Мы отдлались нсколько разъ отъ опасности, благодаря твоему присутствію духа; но я подумалъ, что съ моей стороны будетъ благоразумне запастись оружіемъ.

— Но люди нашего званія не имютъ права носить оружія. Что скажетъ какой-нибудь лордъ или просто человкъ привиллегированнаго званія, если замтитъ мечъ у простого поселянина.

На наше счастье тутъ никого не было; я умолялъ короля бросить оружіе; но это было такъ же трудно, какъ уговорить ребенка бросить новую блестящую вещь, которая можетъ причинить ему вредъ. Мы шли молча, погруженные въ размышленіе. Наконецъ, король сказалъ:

— Если ты знаешь, что я думаю предпринять что либо опасное, то почему ты не предостережешь меня?

Это былъ странный вопросъ и я ршительно терялся въ догадкахъ, какъ на него отвтить; наконецъ, я придумалъ самую естественную вещь.

— Но какимъ образомъ могутъ быть мн извстны ваши мысли, государь?

Король остановился и пристально посмотрлъ на меня.

— Я полагалъ, что ты стоишь выше Мерлэна; въ магіи заключается все твое искусство. Но прорицательство стоитъ выше магіи. Мерлэнъ прорицатель.

Я видлъ, что сдлалъ ошибку и потерялъ почву подъ ногами. Посл глубокаго обсужденія и тщательнаго обдумыванія я сказалъ:

— Государь, я не понялъ; но тотчасъ объясню вамъ это. Бываютъ два рода прорицательства. Первое это прорицательство близкихъ вещей, а второе — прорицательство вещей, которыя должны произойти черезъ нсколько столтій. Какъ вы думаете, который даръ стоитъ выше?

— О, конечно, послдній!

— Совершенно врно. А Мерлэнъ обладаетъ этимъ даромъ?

— Отчасти, да. Онъ предсказалъ тайны моего рожденія, будущее царствованіе, а теперь уже прошло двадцать лтъ.

— Говорилъ-ли онъ еще что-нибудь о дальнйшемъ будущемъ?

— Я думаю, онъ не могъ ничего сказать объ этомъ.