Японские сказания о войнах и мятежах

— Созовите бойцов из монахов по храмам да соберите воинов по ближним землям и помогите мне! Особо отличившимся и преданным мне будут и особые награды! — и те, воодушевившись, принялись собирать войска для обороны. Люди, что видели это, говорили: «Что же это они задумали! Вступивший на Путь министр господин Фукэ, которого почитал сам государь и уважали в свете, оставил своего старшего сына, господина из Хоссёдзи, что был назначен канцлером, и приблизил к себе младшего сына, Левого министра, передал ему должность государева письмоводителя и звание главы рода[274], что должны бы принадлежать канцлеру. Хоть и ушёл он от мира, но чувства к любимому ребёнку одни и те же, хоть у государя, хоть у вассала, так что и говорить не о чем. Всё ему прощалось, и он, приняв обеты Десяти добродетелей, казалось, избегал великих прегрешений, но нынче слышно, что он всё же призвал воинов и решил воевать с государем, повторяя ошибку своего сына!» На самом же деле господин Вступивший на Путь министр не думал затевать мятеж, но знал — всем известны чувства его к любимому сыну, Левому министру, что примкнул к Новому государю-иноку, и потому был уверен, что на него тоже нападут, а потому возмутил Южную столицу и поставил судью из Суо Суэдзанэ[275] охранять мост через реку Удзи.

В час Овцы[276] Киёмори и Ёситомо направились к дворцу Нового государя-инока на пересечении Третьего проспекта и улицы Карасумару и усадьбе Левого министра на перекрёстке Пятого проспекта и улицы Мибу, сожгли их и прибыли во дворец. Из всех воинов эти двое были призваны к государю, и Вступивший на Путь младший советник Синдзэй передал им:

— Государь благодарен за то, что ныне вы доблестно усмирили собравшихся во множестве мятежников, что созвали войска и хотели разрушить страну и учинить разлад в мире. Вы восстановили честь нашей страны, возвысили имя своего рода, и награды за эти заслуги пребудут неизменно с вашими сыновьями и внуками!

Киёмори и Ёситомо были призваны к государю, и младший советник Синдзэй передал им: «Государь благодарен за то, что ныне вы доблестно усмирили собравшихся во множестве мятежников. Вы восстановили честь нашей страны и возвысили имя своего рода!»

Киёмори и Ёситомо склонились до пола, вышли и пошли в помещения охраны, известили о том своих воинов, и те с ликованием выслушали благодарность.

Господин канцлер вновь был назначен главой рода Фудзивара. Он был обижен, что в годы Кюан[277] главой рода назначили Свирепого Левого министра. Дзимпан, Сэнгаку, Синдзицу, Гэндзицу и прочие, что, как было известно, взяли сторону бывшего главы рода, по государеву указу лишились поместий, их отобрали в казну. Также вышло повеление, что исполняющий должность бэтто инок Какукэй из Кофукудзи получит свои поместья, которые отобрал прежний глава рода, Ёринага. Вечером состоялись награждения за заслуги. Правителю земли Аки Киёмори была пожалована должность правителя земли Харима. Правителю Симоцукэ Ёситомо поручили исполнять должность Левого конюшего. Ранее он был помощником Правого конюшего. Новому судье из Муцу — Асикага Ёсиясу, а также Ёситомо было пожаловано право являться ко двору. Ёсиясу стали называть «Судья-курандо». Ёситомо же на все лады жаловался:

— Пожаловали мне за заслуги ранг придворного, и нельзя сказать, будто я его недостоин. Такой ранг впервые получил ещё мой предок, инок Тада-но Мандзю[278]. С трепетом следую его стопами. Но что же это — был я помощником Правого конюшего, а теперь стал «исполняющим должность» Левого конюшего? Это ли награда за заслуги? Чести в такой награде никакой нет. Тем, кто поразил государевых врагов, дают в управление половину страны. Такие заслуги, слышал я, не меркнут в веках. Я пошёл против отца, забыл о родичах, поссорился с братьями, чтобы прийти на помощь государю, сражался, не жалея жизни. Говорят, трудно идти против государевой воли — но не достоин ли необычайной награды тот, кто натянул лук в сторону отца и пускал в него стрелы?

Справедливы были его слова, и тогда Левый конюший Такасуэ-но асон был переведен на должность управляющего Левой стороной столицы, а Ёситомо стал Левым конюшим. Так успокоили Ёситомо.

9. О том, как умер Левый министр, а также о сетованиях Вступившего на Путь Великого министра.